Из тюрьмы в пелёнки. Или «Зато не электрический стул»

[Бэмби]

Предупреждение: это исключительно эротическая история. Так что тем, кто хотел бы оставаться в невинном Little space может не понравиться, и сбить всё настроение.  Рейтинг - NC17
F/F

Данная история уже несколько дней не даёт мне покоя, и является, на удивление, довольно добротной эротической фантазией. Которой я, конечно, хочу поделиться.

Для меня это что-то вроде фанфика на серию игр Saints Row. С большими упущениями, но всё же. Однако, уверяю, рассказ можно читать без знания самой игровой вселенной, как оригинальную историю. Игра скорее послужила вдохновением, и почвой для появления идеи.

Из игровых персонажей фигурирует лишь сама протагонистка. А Фелиция - оригинальный персонаж. 
 

Описание: 

Опасная преступница наконец попала в руки правосудия, и за все прегрешения её наконец ожидает скамья подсудимых, а после, по всем законам, электрический стул. От смерти её спасёт не чудо, а одна очень влиятельная женщина, которая давно наблюдала за «Восходящей Звездой преступного мира». И помощь эта будет оказана не безвозмездно. А за маленькое одолжение. Всего лишь стать послушной малышкой для заботливой тёти.

Приятного чтения💖

 

Part1

 — Это и есть та самая рэкетирша? Вот же заноза в заднице. Я и не думал, что когда-то получится её отловить. Ещё и её подельник обезврежен. Я его пока врачам неотложки передавал - чуть прикладом по затылку не огрел, — звучал из офиса прокуренный голос полицейского.

 — И на кой чёрт мы их не пришили на месте? Смысл эту шайку ещё на государственных харчах содержать, если после суда их всё равно прикончат? Я ведь  помню, как эта девчонка со своими прихвостнями завалилась в местную кебабную, и перевернула там всё вверх дном, требовала оплату «крыши». Я, как обычно, приезжаю туда на обед, а внутрь как будто коктейль Молотова швырнули,— вторил ему напарник.

 — В смысле «как будто»? Не «как будто», а кинули. Там по камерам всё вид…

— Джентльмены я не помешаю? 

В душный офис вошла невысокая стройная женщина средних лет. В её каштановых волосах виднелись первые седые ручьи, а в уголках глаз начинали проступать крохотные морщинки. Строгий твидовый костюм сидел на ней как с иголочки, подчеркивая идеальную осанку, а ухоженное симметричное лицо с правильными чертами излучало доброжелательность и спокойствие. Воздух наполнился ароматом сандала и пряностей, а работники полицейского участка все как один уставились на визитёршу.

 — Добрый вечер, мисс,— удивлённо произнёс один из полицейских. Гостью, очевидно не ждали,— Какие-то проблемы? Или вы на дачу показаний?

 — О, нет-нет, я по другому делу. Я слышала, как вы обсуждали поимку одной девушки, верно? Я Фелиция Отт, и у меня для вашего отдела есть одно предложение…

 

***

 

От стенок тюремной камеры исходил промозглый холод. Из звуков - лишь противное гудение лампы, слабо освещавшей крохотное помещение, в котором очутилась Магдален. С момента ареста прошли примерно сутки, и она успела переделать почти всё, что ей позволяла это крохотная комнатушка. Среди них были попытки сделать из пластиковой ложки заточку (ну, а вдруг получится), выбить замок камеры ударом ноги (за это ей на руки вновь надели наручники), сломать стену, и, конечно, решить судоку. Получилось пока только с судоку. И именно в этот момент массивная железная дверь отворилась. Комнату наполнил аромат духов, и в помещение вошла незнакомая женщина в сопровождении двух крепких мужчин.

 

Фелиция застала свою цель на койке, с карандашом и каким-то журналом в руке. Да, девушка была именно такой, как ей и нужно было. Бледная кожа, треугольное лицо с высоким лбом и узким подбородком, чувственный рот, с по-капризному пухлой верхней губой, и большие зелёные глаза с безумным взглядом. Портила вид лишь грязная, обвалянная в пыли и земле фиолетовая одежда, в цвет группировки Магдален, и спутавшиеся вихры засалившихся рыжих волос. 

 

Магдален быстро оторвалась от своего занятия и уставилась на незнакомку.

 — Привет, малышка,— поздоровалась Фелиция, и не церемонясь, взяла «малышку» за подбородок, и поворачивая голову оторопевшей преступницы, начала осматривать её лицо.

 — Ты вообще кто?— тут же встрепенулась она, вырвав подбородок из захвата,— И кто из нас ещё малышка?

Магдален встала перед гостьей, и с надменным видом смерила женщину взглядом. Незнакомка оказалась ниже её на голову.

 —Спрячь зубки, Магдален. Меня зовут Фелиция. И я могу помочь тебе,— она небрежно прохлопала преступницу по щеке,— Ты ведь не хочешь умереть, верно? И своему дружку ты этого тоже, я думаю, не желаешь?

 — А ты что, выше нашего правосудия?— уже беззлобно огрызнулась она.

 — Ну, почти. Здесь всё решают деньги, знаешь ли… Так вот, спрашиваю тебя ещё раз. Ты хочешь жить?

Повисла пауза. Магдален смотрела то на Фелицию, то на сопровождающих её мордоворотов.

— Да, хочу.

— Тогда без глупостей. Иначе мои ребята прострелят тебе колено.(когда-то и её вела дорога приключений… Простите)

 

В это же мгновение один из сопровождающих мужчин надел на глаза Магдален плотную повязку, и повёл прочь из камеры. 

 

Уже в машине Магдален почувствовала чужое прикосновение. Это Фелиция начала возиться с каким-то странным ремешком, затягивая его вокруг шеи. 

 — Эй, какого хрена ты делаешь?

 — Первый подарок моей малышке,— промурлыкала Фелиция, затягивая ремешок ошейника, и вешая замочек, — А теперь слушай сюда, зайка, — она зашептала Магдален на ухо, обжигая нежную кожу своим дыханием,— Если ты попытаешься напасть на меня, сбежать, или сломать что-либо, то твоей прекрасной шейке станет очень больно. При попытке побега - помимо удара током, получишь порцию седативного. Твоя задача сейчас - быть послушной девочкой, и тогда ты, и твой дружок избежите смертной казни. А этот… Как его там?

 — Джони.

 — Да, теперь Джони будет грозить только пожизненное заключение, я поспособствую. Всяко лучше смерти, верно? А ты будешь жить у меня. И подчиняться моим правилам. И первое из них - зови меня мамочкой.

 — Чё?

 — Зови меня мамочкой, детка.

 

Они ехали долго, даже слишком. Забрали её ближе к ночи, но под конец пути даже через повязку начали пробиваться солнечные лучи. Магдален не смыкала глаз. Да и как тут уснёшь. Поэтому, когда машина наконец остановилась, чувство усталости мучало её сильнее неизвестности.

 — Так, котёнок, выходим,— скомандовала Фелиция, и потянула Магдален за руку. Наручники, наконец сняли. И можно было всласть размять затёкшие запястья.

Ещё некоторое время они шли по улице, и уже после, наконец, зашли в помещение. Но и там они долго петляли по коридорам, поднимались на пару пролётов вверх, и, наконец, дойдя до какой-то комнаты, вошли внутрь. 

Наконец осточертевшую повязку можно было снять, и осмотреться. 

Обычный кабинет. Обставлен не дорого, но и не дёшево. Деревянные стеллажи с книгами, письменный стол у окна, компьютер, кожаный диван, и мягкий ковёр. Фелиция стояла перед Магдален, и с интересом осматривала свою новую «малышку». 

 — Ну и что стоишь? Раздевайся, снимай своё грязное тряпьё,— наконец заговорила она, усаживаясь на диван, и доставая из переднего кармана пиджака сигареты.

 — Тряпьё? Да ты хоть знаешь сколько стоит этот блейзер?— оскорбилась Магдален, тыча пальцем в грязный пурпурный рукав,— Да его мне шили на заказ, из натуральной, импортной шерсти!

 — Мне плевать. Снимай всё. Мне надо посмотреть на тебя,— отмахнулась Фелиция, уже закурив.

Магдален тихо рыкнула, и стоя там же, где и была, сняла ботинки. После на пол полетел тот самый хвалёный блейзер. Ослабив галстук, она расстегнула пуговицы на рубашке, стянула с себя штаны. Оставшись в нижнем белье и гольфах, она продолжила сверлить свою «мамочку» злобным взглядом. 

 Фелиции открылся хороший вид на крепкое женское тело с широкими округлыми бёдрами и узкими плечами. Молочно-белая кожа, увы, была покрыта шрамами от ссадин, колотых и рваных ран, а на левом бедре виднелся след от попадания пули травматического пистолета. 

 — Ну раздевайся дальше, чего встала?— поторопила её Фелиция.

И Магдален послушалась. Стянула с себя гольфы, обнажая изящные голени, покрытые редким рыжим пушком. Бюстгальтер, и трусики тоже были небрежно скинуты в кучу белья.

Полностью обнаженная, Магдален без стеснения скрестила руки на груди, и с вызовом уставилась на свою «спасительницу».

 — Ты не пробовала бриться?— затягиваясь и выдыхая сизый дым спросила Фелиция, лениво осматривая обнаженное тело.

 — А я не планировала, что страну чьей-то шлюхой.

Фелиция рассмеялась, стряхивая с сигареты пепел.

 — Ну, во-первых шлюхой ты и не будешь. Им хотя-бы платят. Твой статус будет намного интереснее. А во-вторых… За подобные выражения я вымою твой рот с мылом, малышка. 

Она затушила сигарету, встала, и подошла к Магдален, потрогала её грудь, и огладила бедро кончиками пальцев, будто изучая. А после, взяв её за запястье, без лишних слов повела на выход. 

 

Пришли они, как и следовало ожидать, в ванную комнату, где уже была наполненная ванна, с густой шапкой пены. Фелиция легким шлепком по ягодице, подтолкнула Магдален к ванне, и когда та нехотя погрузилась в воду, первым делом умыла её лицо. 

 — Сейчас я вымою мою девочку, одену в самое красивое платьице, и покормлю. Ты же проголодалось, да, зайка?— начала ворковать Фелиция, достав с полки ярко-розовый флакон с крышечкой в виде мордочки единорога.

Магдален от удивления закашлялась, и отвернулась, пряча в миг покрасневшее лицо от чужого взгляда. Такой резкой смены настроения и обстановки она явно не ожидала.

 — Да я и сама могу помыться, не парься…— сипло отозвалась она.

 — А? К кому это мы обращаемся?— с наигранным удивлением, театрально заозиралась Фелиция.

Магдален вновь поперхнулась воздухом, и злобно смотря на неё, сквозь зубы повторила:

 — Я и сама могу помыться… М-Мамочка.

 — Моя ты умничка, конечно, нет. Взрослые должны помогать таким крошкам, как ты. Мало ли что произойдёт, если я оставлю тебя одну. Водичка в ушки затечёт, или ты перепутаешь баночки? Нет-нет, мамочка поможет тебе. Не переживай. А чтобы моей малышке было веселее… Смотри сколько уточек я для тебя приготовила. Ой, как весело тебе будет играться с ними!— она взяла одну из резиновых уток, что лежали в коробке у ванны, и поднесла к красном от смущения лицу Магдален,— Кря-кря-кря! Я уточка, пришла помочь малышке искупаться! Цьмок!— клюв утёнка коснулся кончика носа,— Цьмок! Поиграй со мной!

Фелиция с нескрываемым удовольствием смотрела, как лицо новоиспечённой малышки начало вытягиваться, а румянец уже дошёл до ушей.  

В одно мгновение Магдален, не выдержав, закрыла пальцами нос, сделала глубокий вдох, и скрылась под водой, оставив над поверхностью лишь разбитые от частых погонь коленки.

Фелиция в голос засмеялась, запрокинув голову, и решила не мешать своей крошке «играть в подводную лодку». И высыпала на поверхность воды остальных утят.

Не прошло и минуты, как Магдален наконец вынырнула, ловя ртом воздух, а на её макушку сразу же полился тот самый детский шампунь, пахнущий клубникой, и с обилием ярких блёсток. Нежные пальцы тут же начали растирать кожу головы, массируя и поглаживая.

Магдален даже отдышаться не успела, и потому, протестовать больше не стала, а обняв коленки, гневно сверлила взглядом утят, плавающих среди пенных островков. Пыталась переварить происходящее.

Жизнерадостные утки раздражали лишь сильнее. Поэтому, чтобы просто не сидеть без дела, она начала по одной топить их, наполняя водой, и заставляя всплывать «к верху брюхом».

 — О, так тебе всё-таки понравились твои новые игрушки, котёнок?

 — Безумно,— только и буркнула Магдален, сжимая одному из утят шею.

 

После того, как тело было вымыто, Фелиция скомандовала:

 — Так, а теперь вылезай из воды, так, молодец. И садись на бортик ванны.

Магдален нехотя послушалась, и выжидающе замерла. Фелиция же достала с полки пену для бритья и бритвенный станок. 

 — Сейчас мы избавимся от твоей маленькой проблемки. У малышек не может быть такой растительности на теле. 

 — Не может, потому что она изначально не растёт.

 — Ты правда хочешь со мной припираться?

Магдален лишь вздохнула, и послушно развела колени в стороны, позволяя Фелиции нанести на лобок пену. 

Фелиция орудовала бритвой аккуратно, и даже нежно. Она проводила станком вдоль линии роста волос, нежно оглаживая открывшиеся участки кожи кончиками пальцев. А потом проходилась бритвой против роста, окончательно избавляясь от растительности. Постепенно от волос избавились голени, подмышки. Тело Магдален стало полностью гладким, и, кажется, беззащитным. Поэтому, она наконец сдвинув колени, как бы невзначай прикрыла пах ладонью. Но даже это движение не укрылось от Фелиции, и она, тихо захихикав, погладила ещё влажные рыжие волосы, и сказала:

 — Неужели мы стесняемся? А так долго строили из себя сердитую буку. Ну да ладно. Давай ещё раз ополоснёмся и будем выходить!

 

После всех процедур Фелиция завернула Магдален в большое махровое полотенце, и взяв за руку, повела в новую комнату.

Пройдя в другой коридор, они оказались в детской. Хотелось сказать, что детская это самая обычная, пока до уставшего мозга Магдален не дошло, что тут всё огромных размеров, и рассчитано не под ребёнка, а под взрослого человека. 

 — Какого…?

 — Нравится?— мурлыкнула Фелиция, потянув её вглубь комнаты.

Мягкие пастельные оттенки, шкафчики, кроватка, ящик с игрушками, кукольный домик. Выглядело это совершенно обычно, если не обращать внимания на здоровенную кроватку с высоченным бортиком до потолка, и такой же большой пеленальный стол у окна.

Лицо Магдален вытянулось от шока. А Фелиция тем временем начала подводить её к столику.

 — Ну что, наденем на мою принцессу подгузник, чтобы не случился конфуз?

В этот момент Магдален наконец вышла из ступора, и взорвалась:

 — Какого хера тут происходит? Зачем тебе всё это!? Ты… Ты извращенка, педофилка, садистка, и просто поехавшая психопатка!

 — Нда? И это говоришь мне ты?— лицо Фелиции изменилось, а в голосе появились стальные нотки. Она начала медленно приближаться к Магдален,— Это я психопатка? Не ты случайно разъезжала по улицам города, создавая аварийные сидуации для простых людей? А не ты ли будила обычных мирных жителей звуками стрельбы из-за какой-то бессмысленной делёжки территории?

 — Ещё шаг в мою сторону, и я сверну тебе шею…— Магдален начала пятиться.

 — Попробуй. Вот только если ты хоть пальцем меня тронешь, твой ошейник тебя поджарит тебя до состояния куриного наггетса. Здесь повсюду камеры. А твой дружок отправится на смертную казнь. Ты этого хочешь? Сколько крови на твоих руках, Магдален? Хочешь добавить ещё? И ты ещё меня называешь садисткой и психопаткой? Ты в этом уверена, малышка?

Магдален оцепенела. Перед ней стояла женщина, слабее её физически, но превосходившая её в возможностях. И именно Магдален следовало опасаться и не делать глупостей, именно она была слабой. Это пугало. Впервые за долгие годы она почувствовала, что не контролирует ситуацию, и у неё задрожали поджилки. 

Воспользовавшись ступором, Фелиция схватила Магдален за локоть, и рванув на себя, подтащила её к креслу. Сев на него, Фелиция рывком уложила себе на колени Магдален, животом вниз. Сорвала полотенце, прикоснулась  к ягодице пятернёй, размахнулась, и со всей силы вмазала по заднице.

От неожиданности Магдален взвизгнула, прогнулась в спине, но таким образом лишь ещё больше подставилась под следующую порцию ударов. Она зажала рот ладонью. В глазах вновь читался шок. Но физическая боль была терпимой. Куда больнее было ощущать всю унизительность момента.

И Фелиция решила добавить огонька, чтобы её малышка поняла, как плохо поступила. Одним движением она вынула из брюк ремень, и сложив его вдвое, начала нещадно пороть её с новой силой.

На пятнадцатом ударе по щекам Магдален потекли горячие слёзы, и с присвистом дыша, она начала заходиться в рыданиях. Ягодицы покраснели, тело прошибла крупная дрожь, она стала зажиматься, пытаться увернуться от очередного шлепка, прикрыть кожу руками, но предостерегающий рык Фелиции сразу же напоминал, что от этого будет только хуже.

 — Маленькая. Противная. Девчонка,— чеканила Фелиция, нанося удары,— Ты. Вела. Себя. Плохо. Ты. Очень. Плохая. Девочка.

 — Пожалуйста, Ай! Хватит!— наконец взмолилась, Магдален, утирая слёзы и сопли.

 — Проси. Прощения. Правильно. Итак: ты?

 — Я-а-а!

 — Была.

 — Бы… Ай! Была!

 — Очень плохой девочкой.

 — О-о! Очень… А! Плохой девочкой.

 — Проси. Прощения.

 — Я была очень плохой девочкой! Я… Ай! Я б-больше так не буду, мамочка! А! Я буду слушаться! Прости меня, мамочка! Ыа-а-а-а!

Последний удар был настолько крепким, что Магдален просто заревела, вцепившись в ноги Фелиции, которая, в свою очередь была очень довольна результатом. Она аккуратно повесила ремень на подлокотник кресла, и начала нежно гладить свою детку по спинке.

 — Вот видишь, как просто? Нужно всего лишь попросить у своей мамочки прощения. И быть хорошей девочкой. 

Голос Фелиции снова стал елейно-ласковым. 

 — Думаю, теперь мы не будем капризничать? Ведь так?

Магдален не отвечала, продолжая громко рыдать. Поэтому, Фелиция помогла ей слезть с колен, встала с кресла сама, и повела её к пеленальному столику. Всё тело малышки дрожало и не слушалось. Поэтому, пройти несколько метров оказалось целым испытанием. А как она оказалась на столе, с раздвинутым ногами, Магдален и вовсе не поняла. Фелиция в это время что-то искала в ящике снизу. А выглянув, торжественно продемонстрировала большой, толстый, нежно-розовый подгузник.

 — Смотри, что у меня есть! Ты будешь в нём как настоящая принцесса!

Но никакого восторга это, конечно, не вызвало.

 — Ну-ну, моя девочка. Не надо плакать. Вот увидишь, тебе понравится,— она нежно потрепала Магдален за щёчку, — Так, подними-ка попку. Вот молодец!— подгузник идеально разместился под бёдрами. Фелиция достала присыпку, крем, и начала мягко натирать чужую промежность,— Ах! А ты у нас мокренькая? Неужели тебе всё-таки нравится?

Фелиция начала дразнить малышку, поглаживая её половые губы, слабо массировать клитор. И тело Магдален охотно отозвалось на ласки, выделяя больше секреции. Но сама она, лежала неподвижно, тихо всхлипывая, и закрыв лицо руками.

 — Смотри мне в глаза,— тихо скомандовала Фелиция.

Магдален убрала руки, и уставилась заплаканными глазами на свою «мамочку». 

 — Интересно, что тебя так завело? Порка? Или роль малышки?— спросила она, продолжая ласки.

 — Я… Я не знаю…— растерянно пролепетала Магдален, чувствуя нарастающее возбуждение.

Первый стон раздался, когда пальцы Фелиции вошли внутрь, и быстро задвигались. Магдален подалась бёдрами вперёд, шумно дыша, и хватаясь руками за края столика. 

Фелиция жадно ловила взглядом открывшуюся ей картину. Дрожащие ножки, заплаканные глаза, красное от стыда личико, и такие же алые ягодицы. Она восстанавливала в своей памяти образ брутальной гангстерши, которую видела несколько часов назад, и с ещё большим удовольствием наблюдала за тем, как эта бандитка превращалась в заплаканную малышку, стонущую под умелыми руками своей мамочки.

В момент, когда возбуждение достигло пика, Фелиция резко убрала руки, посыпала промежность Магдален присыпкой, и пока та не успела ничего сообразить, накрыла её пах передней частью подгузника, туго закрепила липучки, и похлопала её по образовавшейся между ног толстой подушке.

 — Ну вот и всё. И совсем не больно, правда, крошка?

 — Ты… Ты просто невыносима! Я не ребёнок!— всхлипнула, Магдален, осматривая себя. Но тут же спохватилась, и помня о предыдущей порке, тихо произнесла,- Э-э-э… То есть да, не больно… Мамочка…

 — Моя ты умничка! Ну как ты можешь считаться взрослой, лёжа передо мной с выпоротой попкой и в розовом подгузнике?

Фелиция чмокнула Магдален в нос, и потрепала за щёки, а после взяв её за руки, помогла ей слезть со столика. 

Но ноги Магдален не держали, и как только опора под пятой точкой пропала, она рухнула на колени у ног Фелиции. Машинально она схватилась за штанину «мамочки», в попытке удержаться. Но лишь оказалась в ещё одном интересном положении. 

Выглядело это так, словно Магдален раболепно обнимала ногу старшей, пытаясь прижаться к ней ближе.

Не сдержавшись, Фелиция тихо захихикала, чувствуя, какой пожар в ней разгорается, видя столь милую картину.

 — Да ладно тебе. Отблагодаришь потом. Сейчас тебе нужно одеться.

 

Фелиция заглянула в большой розовый шкаф, и начала там активно рыться, выбирая подходящий наряд. А Магдален в это время продолжала сидеть на коленях у пеленального столика. Тяжело дыша, она водила ладонями по пылающим щекам, в попытке как то успокоиться. Но как только её взгляд опускался ниже, и в поле зрения попадал крупный розовый подгузник, , она лишь сильнее впадала в шок. Под конец, она всё-таки решила изучить надетый на неё предмет. 

Мягкий, тёплый, плотно обнимающий её широкие бёдра и узкую талию. Она пощупала его. Непривычно. 

 — А вот и платье для моей принцессы!

Фелиция достала короткое белое платье-колокольчик с пышной юбкой и рукавами-фонариками. 

 — Вставай, руки вверх!— Скомандовала она, но Магдален убрала руки за голову, будто её сейчас арестуют.

 — Ну что ты, глупышка! Подними ручки вверх.

Растерянно замигав, Магдален подняла руки, чувствуя волну смущения.

 — Это… Привычка…

 — Не стоит стесняться, что малышки вроде тебя бывают такими несмышлёными,— промурлыкала Фелиция, надевая на неё платье, — Вот, сейчас застегнём молнию, завяжем бантик на спинке, и будешь самой красивой девочкой. 

После на ноги были натянуты такие же белые чуточки, и надеты розовые туфельки без каблука.

Фелиция помогла Магдален встать, и подвела её к зеркалу. 

Платье оказалось слишком коротким, и из-под подола то и дело выглядывал розовый подгузник.

 — Какая ты у меня сладкая получилась!— воскликнула Фелиция, и принесла из ящика в пеленальном столике кое-что ещё. Это был плюшевый белый медвежонок и соска, которые тут же были вручены малышке.

 — Открой ротик!— скомандовала Фелиция, и дала своей малышке соску. Та в ступоре стояла с ней во рту, неловко теребя медведя,— Ну, и что? Что нужно делать с сосочкой? 

Оторопевшая Магдален, смотря то на Фелицию, то на собственное отражение, начала осторожно посасывать соску.

 — Хорошая девочка.

Изменено 13 октября, 2022 пользователем Бэмби

[Бэмби]

Буду рада вашим отзывам, критике (в мягкой форме, пожалуйста), и предложениям. Ещё 1-2 части я планирую дописать. Так что, можете подкидывать идеи. 🧚🏻‍♀️

Я уже знаю, о чём напишу дальше, но почему бы не улучшить то, что имеется!

Изменено 13 октября, 2022 пользователем Бэмби

[Бэмби]

Part2

 

 — Ты ведь проголодалась, верно, детка?— Фелиция нежно обняла Магдален за талию одной рукой, а второй начала поигрывать её кудряшками.

Магдален лишь утвердительно кивнула, неуверенно посасывая соску. Исходя из того, во что её облачили, она уже представляла, какой будет кормёжка. 

И вновь пальцы Фелиции обхватили её запястье, и она потянула свою малышку за собой. 

Нда, ходить с подгузником, шуршащим между ног, то ещё приключение. Походка во всём этом облачении стала немного неуверенной, а подгузник на пятой точке с каждым шагом вилял то вправо, то влево. Хоть Магдален и понимала, что стесняться уже поздно, но продолжала отчаянно оттягивать подол платья, в попытках «прикрыть срам». Стоит ли говорит, что одёргивая подол спереди, она лишь сильнее задирала его сзади?

Дом и правда не выглядел вычурно, всё (кроме детской) смотрелось одновременно уютно, и сдержанно. В принципе то же самое можно было сказать и о хозяйке жилища. Единственное, что говорило о немалом состоянии Фелиции - это, конечно, наличие самого трёхэтажного дома, просторный, ухоженный земельный участок, и… бытовая техника! Как только они вошли в кухню, глаза Магдален разбежались от обилия дорогостоящей электроники. У Магдален, которая на перепродаже краденной техники собаку съела, глаз был уже намётан отличать навороченные дешёвки от по-настоящему дорогих вещей. 

Поэтому, завидев кофемашину, с предположительной стоимостью в 15 000$, она явно ощутила, как её загребущие ручонки зачесались от желания что-нибудь стянуть, а потом, выбив дверь ногой, убежать с добычей к себе в логово. Но увы. Сейчас подобный план был чем-то из разряда фантастики. Поэтому она продолжила стоять, чуть активнее посасывая соску от волнения.

 — Что, детка? Неужели так сосочка понравилась?— подошла к ней сзади Фелиция,— Или ручки чешутся? 

В точку. От невозможности прикарманить себе ценную вещь хотелось взвыть. Но голод перебивал даже острое чувство разочарования.

 — Пойдём, пока ты слезу не пустила. Нам в столовую. 

Магдален уже даже не удивилась тому, что возле дубового обеденного стола она увидела большой, как под неё сделанный высокий стул. На удивление уже просто не оставалось сил. Так что её лицо отражало лишь усталость и лёгкое раздражение

Как и ожидалось, Фелиция помогла Магдален усесться на этот стул, опустила столик, закрепила между ног ремешки, и… Достала наручники. 

 — Чтобы моя птичка не упорхнула,— игриво произнесла Фелиция, и пристегнула лодыжку Магдален к одной из перекладин. А после отлучилась на кухню. Пользуясь случаем, когда хозяйка отошла, она резко выплюнула соску на край стола, и рухнула на него лицом, прикрыв голову руками.

 — Боже, какой позор…— тихо прошептала она, сжимая в пальцах собственные волосы. Кажется, ещё секунда, и она начнёт их на себе рвать.

Мягкий подгузник прижался к выпоротым ягодицам, отчего следы от ремня начали неприятно зудеть. И Магдален аккуратно потёрла больное место. Но опять же, сквозь подгузник сделать это толком не удалось. И она лишь тихо захныкала, вновь поддавшись эмоциям. 

Минут через двадцать в столовую вошла Фелиция с тарелкой овсяной каши, и… Ну конечно, с, чёрт бы её побрал, бутылочкой. 

 — Ну что такое, моя зайка?— заметив состояние своей подопечной спросила она.

 — Да как-то не сильно весёлое положение у меня,— огрызнулась Магдален, подняв заплаканное лицо. 

 — И как ты только выжила в преступном мире, ревя на право и налево?— с неподдельным интересом спросила она, ставя тарелку.

 — А я и не ревела! Никогда!— взорвалась Магдален, стуча кулаком по столу, и уже более плаксиво закончила,— Пока тебя не встретила,— и снова начала шмыгать носом.

Фелиция даже не знала как на это реагировать. То ли девчонка правда так быстро сдалась и раскисла, то ли ломала комедию, чтобы ослабить её бдительность. Но текущие из глаз ручьём слёзы говорили об искренности сказанных слов.

 — Ладно, золотце. Это ты от усталости и голодухи такая. Любой малыш, если недоспит, часто плачет и капризничает. Но я помогу тебе успокоиться, обещаю,— она притянула лицо Магдален к себе, и поцеловала солёную от слёз щёку. А после ушла на кухню. 

Вернулась уже с маленькой пластмассовой ложечкой в виде тигриной лапки.

Магдален уже протянула ладонь, чтобы принять этот смехотворный столовый прибор, но лишь получила по рукам.

 — Разве детки кушают сами?

 — Считай, что мне одиннадцать.

 — Соскучилась по ремню?

Аргумент был довольно весомым, так что Магдален лишь со вздохом хлопнула себя по лбу. Начинается Ералаш…

Фелиция зачерпнула немного каши и поднесла ложку ко рту Магдален. 

 — Что тебе больше нравится, «открывай ротик, летит самолётик», или классическое «за маму, за папу»?— с лёгкой издёвкой спросила она.

 — Ну естественно, классическое «заказать пиццу четыре сыра». Есть такая опция?

 — Нет. Только специальное предложение «закусить свой острый язычок, пока его не укоротили». Ешь давай.

И переборов стыд, Магдален начала есть. Ложка за ложкой. Голод переборол все эмоции, и она послушно открывала рот. Разок поперхнулась, разок промазала мимо ложки, случайно испачкав щёку в каше, чем вызвала умилённое хихиканье Фелиции. 

 — Ну до чего же ты сладкая,— вновь замурчала на ушко она,— А всё сама хотела, ну-ну. 

 — Как будто я ложку бы не удержала,— забурчала Магдален, морщась, когда Фелиция начала вытирать кашу с её щеки.

 — Не-а, не удержала бы.

 — Ты хоть знаешь, сколько я своими руками замков взломала?

 — Нда? А я думала, что ты достаточно умная девочка, чтобы не свидетельствовать против себя. Открывай ротик.

 — Вообще-то,— она открыла рот, и съела очередную ложку каши,— Мном… А кто говорил, что я взламывала чужие замки, и чужие двери? Может, у меня дома сейчас целая коллекция замков? Может, я сидела себе дома, и взламывала собственные замки для развлечения?

 — Нет, не выкрутилась,— покачала головой Фелиция, поднося очередную порцию каши,— Впрочем, сейчас это не важно, глупышка. В этом доме действуют только МОИ законы. И именно по ним тебе придётся жить. 

Магдален фыркнула, но продолжала послушно есть с рук своей «мамочки». 

Приговорив наконец кашу, Магдален тихо буркнула что-то похожее на спасибо, и в ответ получила поцелуй в лобик от Фелиции.

 — Мне тоже хочется есть, так что ты пока можешь попить молоко,— произнесла она.

Магдален, пожав плечами, взяла бутылочку в руки, и как ни в чём небывало, начала откручивать насадку в виде соски, чтобы пить молоко так, словно в её руках просто большой стакан. Уже почти открутив насадку, Магдален тихо ойкнула. Фелиция схватила её за ухо и притянула к себе.

 — Детки разве так пьют молочко?— в голосе слышалась явная угроза. Дыхание, оказавшейся слишком близко Фелиции начало щекотать шею.

Магдален передёрнуло, и она медленно закрутила насадку обратно. А убедившись, что от неё не отстанут, пока она не начнёт пить, медленно поднесла соску ко рту, и стала посасывать молоко, оказавшееся, на удивление, клубничным. Хоть какой-то плюс.

 — Вот, так, зайка,— Фелиция погладила её по волосам, и удалилась. 

Из бутылочки пить оказалось не так просто. По крайней мере, большими глотками хлестать точно не получится. Поэтому, приходилось цедить по каплям. 

Когда Фелиция вошла в столовую с подносом, Магдален и треть не смогла осилить. 

А завтрак Фелиции, конечно, был типично «взрослым». Яичница-глазунья, поджаренный бекон, тосты, чёрный кофе. Вот кофе сейчас точно не хватало. А ещё на подносе красовалась прозрачная вазочка с одним нарциссом, и стеклянная пепельница. Любительница эстетики, блин.

Вид Магдален, сидящей на высоком стульчике, и попивающей молоко из бутылочки, заставил Фелицию расплыться в улыбке.

 — Ну что за маленькая кнопочка тут сидит! Буп!— произнесла она, и легонько нажала на кончик носа своей малышки.

Магдален лишь тяжело вздохнула, и залилась румянцем отводя взгляд.

Довольная Фелиция наконец уселась, и приступила к еде. Взяла салфетку, расстелила её на своих коленях, и взяв вилку в левую руку, а нож в праву, начала свой неспешный завтрак. Наблюдая эту чопорную сцену, Магдален чуть не блеванула. Где пиво? Где чипсы? Где телевизор болтающий на фоне? Скучища, и пустая трата времени. Точка.

Расправившись с завтраком, Фелиция села уже более расслабленно, закинула ногу на ногу, вновь достала сигареты и закурила, с наслаждением то затягиваясь, то пуская в потолок кухни струящиеся облачка дыма. Между затяжками она отпивала свой кофе, медленно стряхивала пепел в пепельницу, и задумчиво смотрела то в окно, то поворачивала голову на Магдален, любуясь. 

А вот Магдален, не сводила глаз с зажатой между двумя пальцами сигареты. Курить хотелось ещё до приезда сюда, но теперь она была готова на стенку лезть, лишь бы совершить хоть одну затяжку.

 — Что, детка, покурить хочешь? Вижу что хочешь. Но ты же в курсе, что…

 —Да-да. Дети не курят, и бла-бла-бла. Сразу ясно было,— закончила за неё Магдален, и демонстративно присосалась к бутылочке.

 Фелиция метнула грозный взгляд в её сторону, но тут же напустила на себя образ змия-искусителя.

 — Верно, маленькая моя. Но у тебя есть возможность в последний раз вдохнуть никотин. Это… Мой подарок.

 — О… Правда? 

 — Правда-правда. И чтобы его получить, просто подойди ко мне.

 — Да кончай уже издаваться!— вновь заорала Магдален, с грохотом поставив бутылочку на стол, под заливистый смех Фелиции,— Ты мне ногу приковала, чтобы поиздеваться ещё сильнее что ли? Что за детский сад?— она злобно загремела наручником на лодыжке.

В это время Фелиция продолжала смеяться, наблюдая за тем, как психует её малышка. Утирая, выступившие от смеха слёзы из уголков глаз, она встала из-за стола, и вальяжно подошла к Магдален, которая тут же затихла.

 — Не спорю, я хотела немножко тебя подразнить. Но «прощальную затяжку» я тебе действительно подарю.

Она вновь затянулась, глубже обычного, и поддев пальцем ошейник Магдален, притянула её к себе. Когда их губы были в считанных миллиметрах друг от друга, Фелиция начала выдыхать дым в чужой приоткрытый рот. 

Магдален быстро сообразила что к чему, и начала жадно вдыхать, подаваться ближе, и как только их губы слегка соприкоснулись, Фелиция отстранилась, и выдохнула оставшийся дым ей в лицо. Замечая, как её малышка вновь делает глубокий вдох.

 — Ну вот и всё! А теперь помаши ручкой, и скажи сигаретке «пока-пока»,- сказала Фелиция, и одним движением затушила сигарету,— Ну, допивай быстрее молочко. Пойдём обратно в комнату.

Магдален не хотела торопиться. Ведь возвращаться в этот розовый Ад ей совсем не хотелось. А посидеть в лаконичной столовой с видом на сад было куда приятней. Но опять грозный взгляд Фелиции заставил её встать самой себе на горло. И она ускорилась. Столовая наполнилась тихими чмокающими звуками.

Изменено 15 октября, 2022 пользователем Бэмби

[Гость phantom]

А пеленание не хочешь добавить как наказание на ночь?

[Бэмби]

7 минут назад, phantom сказал:

А пеленание не хочешь добавить как наказание на ночь?

Почему бы и нет! Обычно я обхожу это тему стороной, но теперь даже интересно что-то подобное добавить😉

[Anonymous05]

Вполне неплохо, интересный и интигующий рассказ 

[Гость phantom]

14 часов назад, Бэмби сказал:

Почему бы и нет! Обычно я обхожу это тему стороной, но теперь даже интересно что-то подобное добавить😉

Буду ждать такого развития событий))

[Гость phantom]

14 часов назад, Бэмби сказал:

Почему бы и нет! Обычно я обхожу это тему стороной, но теперь даже интересно что-то подобное добавить😉

Например наказание за непослушание ночью, не спит, бродит по дому, по комнате, в общем не соблюдает режим сна) Можно и дневной сон так добавить в колясочке с прогулкой, но это уже вам решать

 

[karapuz]

Офигительно. Уровень! Напомнило о Rejuve Universe от Palcomix.
И ессно истории и фантазии по нашей теме, как и весь фетиш - эротические. А модные ныне а- и пан-сексуальность - самообман.

[Бэмби]

3 часа назад, karapuz сказал:

Офигительно. Уровень! Напомнило о Rejuve Universe от Palcomix.
И ессно истории и фантазии по нашей теме, как и весь фетиш - эротические. А модные ныне а- и пан-сексуальность - самообман.

Спасибо большое! Я рада, что история получается неплохой. Да, при повторных вычитках(уже посли того как запостилась, блин!) я нашла пропавшие запятые, очепятки, и прочее. Но очень надеюсь, что на восприятии это не сильно скажется. Следующую часть уже буду с большим вниманием вычитывать) 

Не знаю, зачем об этом сказала, но решила просто заявить, что сама всё заметила, и теперь жалею, что не могу отредактировать всё ещё раз.

[karapuz]

Ты и повторные вычитки делаешь? ) Я в личку напишу если не возражаешь. От одного прозаика другой про-зайке.

[Sleepy_head]

Хоть что-то такое мне и не очень нравится, но рассказ очень хорошо написан. Не знаю чем, но он смог меня зацепить. Даже интересно, привыкнет ли бывшая преступница к такой жизни? 

[Бэмби]

Part 3

И всё-таки, Магдален осталась наедине с собой, в этом розовом безумии, которое Фелиция презентовала ей как её новую комнату. После завтрака появились силы, поэтому хотелось осмотреться, и, возможно, найти лазейку для побега. А вдруг прокатит! 

За окном решётки. И ведь только за её окном.

 — Фелиция, предусмотрительная ты сука!…—тихо выругалась она, задёргивая занавеску.

Шкаф? Одни платья да рюшки. Даже нормального нижнего белья нет. Уже не стоит даже расчитывать на простые брюки.

Игрушки? Скучища.

Книги? «Волшебство пони», «Щеночек Пенни учится гавкать», «Мышка-малышка и розовый дворец», «Феи радуги»… Ясно, нормальных книг, получается, тоже нет.

Может, попробовать простучать стены? Вдруг какая-то из них достаточна хлипкая?

Чёрт, да по ощущениям каждая из них несущая. Магдален, разрываясь от злости, вдарила по одной стене кулаком, но в итоге сама согнулась пополам, баюкая руку с расшибленными костяшками. Кажется, сейчас не стоит травмировать своё тело ещё сильнее. С этим уже прекрасно справилась «мамочка».

Может, поискать камеры, о которых говорила Фелиция? 

Магдален огляделась по сторонам. Видимо, в её случае, скрытые камеры были действительно скрытыми, а не как обычно бывает. Так что, попытка выбить дверь обернётся очень неприятными последствиями. Может, это всё-таки был блеф?…

А что под кроватью…?

Магдален опустилась на колени, и, нагнувшись, полезла проверять. Хм, там что-то мягкое… Твою мать, пачки подгузников! 

 — Как мило ты меня встречаешь!

Лёгкий шлепок по ягодицам.

От неожиданности Магдален подскочила, и ударилась головой о перекладину кровати. Она торопливо вылезла обратно, и сев по-турецки, подняла голову.

 — Зачем так подкрадываться?

 — Не хотела тебя спугнуть раньше времени. Кстати, избивать стены было глупым решением. Я не хочу, чтобы ты сломала себе руку.

Значит, камеры всё-таки есть…

Фелиция смотрела на Магдален свысока, явно наслаждаясь своим превосходством. С этого ракурса её и правда можно было назвать мамочкой. Подмышкой она держала ноутбук.

 — Я решила, что пока не буду оставлять тебя одну. Мало ли… Раз ты только адаптируешься, я буду за тобой присматривать, чтобы ты не наделала глупостей. И не угробила ни себя… Ни твоего дружка. Ты же помнишь, что Джони избежит наказания только если ты будешь паинькой?

 — Да, спасибо что напомнила, а то мне, кажется, стало становиться не так паршиво.

 — В смысле «паршиво»? Скажи спасибо, что я забрала тебя из того гадюшника. Ты бы знала, как там просто подхватить туберкулёз… Так, ладно. Поиграй пока. Мне надо работать.

И Фелиция заткнула её соской, отошла, и усевшись в кресло, открыла ноутбук.

Магдален ещё пару минут посверлила её взглядом, и со вздохом пошла искать чем заняться. К игрушкам она не посмела притронуться. А вот к книжному шкафу всё-таки присмотрелась повторно, и, скрепя сердцем, вытянула ту самую Мышку-Малышку. Улеглась на ковёр, и открыла книгу.

Красочные иллюстрации, крупный текст. Идеально, если только учишься читать. Но мучительно скучно, если хочешь хоть как-то отвлечься от происходящего. Да и в туалет захотелось…

Игнорируя позыв, Магдален погрузилась в чтение, и сосредоточилась на истории Мышки-Малышки.

Ей богу! Кажется, даже в тюрьме было не так скучно, как сейчас. Эх, вернуть бы то нерешённое судоку, что осталось в камере… Наверняка его решает уже какой-то другой бандюга. 

Магдален поерзала, сжимая бёдра плотнее, закусила резину пустышки. Дискомфорт возрастал. Причём, подозрительно быстро. 

А в это время приключения Мышки-Малышки становились всё скучнее. Нет, эти книги здесь стоят только для того, чтобы организовать очередную позорную пытку для тех, кто решится это прочитать. Именно поэтому, не выдержав, Магдален наконец обратилась к Фелиции, вынув изо рта соску.

 — А можно какую-нибудь другую книгу?

 — Конечно,- не отрываясь от работы ответила Фелиция,— Вон, у тебя тут целый шкаф.

 — Нет, можно мне НОРМАЛЬНУЮ?

 — Не понимаю, о чём ты…

Магдален, горестно застонав, развалилась на полу звездой. Кажется, ещё секунда, и она готова будет начать биться в истерике, как трёхлетка после отказа в покупке манекена в военторге. Но переборов себя, она, поднявшись на локтях, буркнула:

 — Хорошо, я отойду на пару минут…

Она встала и побрела к двери. Дёрнула ручку. Ну конечно, закрыто.

 — Куда это ты, интересно знать, собралась?— вновь оторвала взгляд от ноутбука Фелиция. 

 — Мне надо в туалет.

Фелиция хихикнула.

 — Нет серьёзно.

 — Как думаешь, зачем тебе эта штучка?— она указала ей между ног, и Магдален машинально проследовала взглядом за её рукой, наткнувшись на подгузник. 

 — Ой, да ладно! Поиграли и хватит! Тебе-то какая разница, справлю я нужду в туалете, или… Сюда?

 — Большая. Расслабься. Я всё поменяю, обработаю как надо. От тебя дело за малым.

 — Не собираюсь я позориться! Это же бред!

 — Бред, значит…? Видимо, просто диуретика в молоке не хватило… Давай-ка я тебе помогу,— Фелиция, закрыв ноутбук, встала с кресла, и пошла к Магдален.

 — «Диу»-что?… Не подходи!— чувствуя, что сейчас произойдёт непоправимое, она попятилась, но быстро упёрлась спиной в дверь.

И Фелиция налетела на неё. Пальцами она вцепилась в рёбра Магдален, и стала нещадно щекотать, что вызвало громкий визг. 

Оказалось, щекотки Магдален не просто боялась, а ПАНИЧЕСКИ боялась. А потому, начала хаотично дёргаться, пытаясь вырваться. Умом она понимала: применять силу против Фелиции - себе дороже. Но напор становился только сильнее, а удерживать подгузник сухим - почти невозможно. 

 — Хва-ахаха… Хва-а-а-атит!— пищала она, извиваясь, и хватаясь за собственный пах. 

Внизу живота пульсацией нарастала острая боль, воздуха критически не хватало, а оставшийся со свистом покидал лёгкие. Охватившая её паника взяла верх, когда она почувствовала, как между ног начала ощущаться тёплая влага. Она забилась сильнее, ноги подкосило. Собрав всю силу в кулак, она треснула Фелицию по плечу, отчего она отшатнулась, и сама чуть не упала на бок. 

Шею пронзило болью. Электрошокер, встроенный в ошейник, всё-таки подействовал, и вскрикнув в последний раз, она съехала спиной по двери, и рухнула на задницу. Ноги разошлись в стороны. В повисшей тишине было слышно только журчание.

Фелиция, потирая плечо, возвышалась над ней, наблюдая, как её подгузник разбухает. 

Магдален опустила голову, и спрятала покрасневшее лицо в ладонях.

Она чувствовала, как между ног распространяется жидкость, стекает вниз, под попу, и тут же впитывается, наполняя промежность горячей влагой. Но самое ужасное то, что она не могла остановиться! Моча вытекала из неё так, будто внутри неё прорвало кран. И от этой беспомощности она заныла, уже который раз за день.

 — Зря ты руки распускаешь,— раздался холодный голос Фелиции прямо над ней.

Острый носок туфли упёрся в продолжающий наполняться подгузник. Магдален посмотрела наверх. Глаза Фелиции метали молнии. Внутри всё похолодело.

 — Разве я тебе не говорила, что ты должна вести себя хорошо? Тебе плевать на твоего приятеля?— она нагнулась, и схватила Магдален за ухо притягивая её лицо ближе к своему.

 — Я…Я случайно! Я не хотела! 

 — Ты хочешь, чтобы он умер… 

 — Это не правда! 

 — Ой, что это у меня в руках?— она потрясла телефоном перед лицом малышки,— Может, мне отозвать того адвоката, которого я приставила к Джони? Не переживай, я ему сейчас наберу.

 — Нет! Не надо! Я… я все сделаю, я буду послушной, только не надо отзывать специалиста. 

Фелиция не отвечала, лишь смотрела в глаза Магдален, будто обдумывая предстоящее решение.

 — Пожалуйста, пожалуйста…— Магдален подвинулась к ней ближе, и начала сжимать пальцы на её штанине, памятуя о том, как это понравилось Фелиции в прошлый раз. 

 — Я буду хорошей, клянусь…— продолжала бормотать она, плотнее обнимая чужую ногу. 

На самом деле, Магдален сама не верила, что творила. Сидеть в обоссаном подгузнике, и ползать в ногах у кого-либо, вымаливая пощады, хоть и не для себя, она в своей жизни не планировала. И не думала, что когда-либо докатится до подобного. 

Фелиция же в этот момент полностью распрямилась, с басстрастным видом наблюдая свысока. Но ей хотелось растянуть этот момент, запомнить. Она с трудом перебарывала желание начать снимать это на камеру.

Магдален, не зная, как ещё задобрить Фелицию, начала ластиться, тереться щекой о чужое бедро. 

Она не могла потерять своего напарника. Он вытащил её из гетто. Он научил её водить без прав. Научил стрелять, и не дал отправиться на трассу. Этого человека нельзя было потерять ни в коем случае. Иначе жизнь обрушится окончательно.

 — Пожалуйста, пожалуйста… Ай! 

Фелиция вновь схватила Магдален за ухо, и дёрнула вверх, заставив подняться на ноги.

 — Тогда прямо сейчас ты делаешь то, что я тебе говорю, мелкая засранка,— прошипела она, чуть ли не вставая на цыпочки, чтобы сравняться с Магдален в росте.

Она, не отпуская покрасневшее ухо, потащила Магдален к креслу.

 — Залезай. Да-да, становись на колени, задирай юбку,— она дождалась, когда её указания будут исполнены,— А теперь перевались грудью через спинку, и замри. Орать разрешаю. Но попробуешь сопротивляться - номер адвоката Джони у меня в быстром наборе. Будешь знать, как распускать руки… А если что, я всегда буду рада напомнить.

Фелиция прикусила себе язык. В этом «доминантном порыве» она совсем не хотела рушить легенду, будто и правда собирается отозвать адвоката Джони. Конечно, смерть дружка Магдален ей была не нужна. И Джони, и Магдален требовались ей живыми. Но использовать Джони, как очередной рычаг давления было во-первых выгодно, во вторых, очень приятно. Ведь в такие моменты её малышка, как оказалось, могла превратится в покорного щеночка, которого так приятно тягать за ушки. 

В её руках вновь оказался ремень. Она шлёпнула им по креслу, смакуя то, как дёрнулась Магдален. Вновь удар-обманка по пухлой подушке подгузника. Не больно, конечно, но хороший способ припугнуть. И наконец медленно, ласково провела ремнём по бёдрам. Ягодицы сейчас пороть было бессмысленно. Поэтому, Фелиция сосредоточилась на бёдрах. Она давно хотела выпороть кого-нибудь в мокром подгузнике. Поэтому вновь растягивала удовольствие перед основным действием.

 — Ты знаешь, почему я собираюсь тебя выпороть?— звонко, вслушиваясь в драматичность собственного голоса произнесла Фелиция, нежно оглаживая ремнём внутреннюю часть бёдер.

 — Да,— буркнула она.

Вновь удар по подгузнику. Было понятно и без слов: односложные ответы не котируются.

 — Я получаю наказание за то, что ударила мамочку,— голос Магдален уже не был таким мягким и заискивающим, как пару минут назад. Всё её тело напряглось, готовясь к наказанию. В груди клокотала злоба.

И первый удар наконец ошпарил нежную кожу бёдер. Фелиция испытала эйфорию. Первый удар был как взрыв едва открытого шампанского. А сдавленное шипение Магдален - звук пены, повалившей из бутылки.

Фелиция начала ритмично шлёпать. Магдален продолжала шипеть, плотно стиснув зубы. В уголках глаз появились первые слезинки. От боли она потеряла какой-либо контроль над мочевым пузырём, и каждый удар выдавливал из неё новые капли мочи. 

 — Может, хочешь что-нибудь сказать?

 — Прости. А-а-а!— удары с небывалой силой  посыпались градом,— Прости меня, мамочка,—Шлёп!—А-а-а-а! Да что ещё?

 — Громче.

Шлёп!

 — Прости меня, мамочка!

Шлёп!

 — Ещё громче!

Шлёп!

 — Прости меня, мамочка!!!— крик Магдален, кажется, был слышен с улицы. Голос захрипел.

 — Молодец. Теперь я даю тебе двадцать ударов. Я - бью, ты - считай. 

 — Я же, вроде, несмышлёный ребёнок? Детки, разве, столько цифр знают?- едва сдерживая слёзы съязвила Магдален, на что тут же получила ещё удар,— А-а-а-а! Всё-всё, поняла! Считать до двадцати, так до двадцати!

 — До тридцати. 

 — Вот ведь… Ай! Полегче! Я считаю!

 — Собьёшься - начнёшь заново.

И она начала считать. Уже на пятом ударе она заплакала. Её бёдра были полосатыми от следов ремня, жжение кожи усиливалось, отчего мысли в голове путались. Но она продолжала упрямо отсчитывать удары.

 — Тридцать!— наконец выкрикнула Магдален, и зашлась в бесконтрольных рыданиях.

Фелиция, с удовлетворением осматривая свою работу и ещё раз вдарила ей по бедру.

Магдален, сотрясаясь от плача, сползла с кресла на пол. 

 — Мы ещё не закончили,— раздалось сверху.

 — Что?! Что ещё?

 — Вставай.

Это было трудно, но Магдален всё-таки поднялась на ноги. Фелиция шлёпнула её по подгузнику, отчего та снова чуть не упала.

 — Нравится ходить мокрой?— осведомилась она, сжав пах своей детки, и чувствуя, что она ещё не раз обмочилась во время наказания.

 — Нет.

 — Знаешь, что нужно сделать, чтобы ходить чистенькой?

Магдален тихо выдохнула. Снова зашипела, не решаясь это сказать. Но пришлось слушаться. Она собралась с силами, сжала кулаки, и выдавила, опустив взгляд:

 — Поменять *хоххухик*…— последнее слово застряло в горле.

 — Что? Не слышу.

 — Поменять подгузник,— разборчивее повторила она, зажмурившись от стыда.

 — Ты сама собралась это делать, что ли?

 — Э-э-э…

Фелиция закатила глаза, и устало сделала ещё один намёк:

 — Кто малышкам меняет пелёночки?

 — Ну, взрослые.

 — Аллилуйя! Додумалась. Значит, ты должна сейчас сделать что?— она достала из кармана носовой платок, и стала вытирать слёзы с щёк Магдален.

 — Попросить тебя…

 — Сморкайся,— перебила Фелиция, взяв её за нос платком.

Магдален без лишних возражений громко сморкнулась, чувствуя, как её мамочка подтирает ей сопли.

 — Так… На чём я остановилась? Нда, точно. Я должна попросить тебя поменять мне подгузник.

 — Так попроси,— Фелиция аккуратно сложила платок вчетверо, и убрала обратно.

 — Ох-х-х, опять всё усложнять… Ладно, поехали… Пожалуйста, поменяй мне подгузник…

 — Ма…?— подсказала Фелиция.

 — Пожалуйста, поменяй мне подгузник, мамочка,— она сказала это уже с лёгкой усталостью в голосе, и, прикрыв глаза, начала массировать переносицу дрожащей рукой.

Фелиция поцеловала её в щёку, и обняла.

 — Умница. Пойдём.

Они подошли к пеленальному столику, и Магдален без лишних подсказок взобралась на него. Фелиция отстегнула липучки, и раскрыла подгузник. Понятное дело, натекло за такой короткий промежуток немного, можно было ещё не менять. Но у неё были свои планы на последующую «воспитательную программу». Так что она приступила к смене. Вытянула грязный подгузник из под Магдален, и влажными салфетками начала протирать её половые губы, тщательно проходясь по каждой складке. 

Магдален молчала, сосредоточенно пялясь в потолок, и пытаясь абстрагироваться от происходящего. Не получалось. Какой-то странный интерес к этому всему не давал ей просто взять и отключиться. Она то и дело опускала взгляд то на себя в этом нелепом платье, то на лицо Фелиции, которая с сосредоточенным взглядом занималась её промежностью. Длилось это действительно долго. И Магдален уже начала уставать. Будучи подростком, она и сама приглядывала за маленькими детьми. И прекрасно помнила, что смена подгузников - не такое долгое занятие. Но Фелиция всё копалась и копалась. 

 — Скажи, тебе кто-нибудь говорил, что перфекционизм - это отстой?— наконец заговорила она, приподнявшись на локтях. 

 — До недавнего времени все, кроме тебя. Вот теперь и ты туда же. А потом сама будешь ныть мне о раздражениях и зуде. Кто тебя потом лечить будет? Я? У меня нет на это времени. Давай-ка, обхвати колени, и подними таз. 

Раздалось шуршание, и через некоторое время Магдален ощутила, как Фелиция подкладывает под неё свежий подгузник. Она опустилась на него, но тут же получила лёгкий шлепок. 

 — Это ещё не всё.

Сердито запыхтев, Магдален опять сгруппировалась.

 Снова шуршание, звук разрезаемой ткани. И под бёдра ложится второй… Второй?

 — Что ты делаешь?— зашипела она, не меняя положения. 

 — Я называю это тройной защитой,— хвастливо ответила Фелиция, опять шурша и что-то разрезая.

 — Защита от чего? Нахрена? Что ты там кромсаешь? 

 Третий подгузник занял своё место. Можно было опуститься. Потом было детское масло, присыпка, и первый слой «тройной защиты» плотно сидел на Магдален. Она же, нахмурившись, смотрела на ровно разрезанную в трёх местах поверхность подгузника.

 — Ну… Спасибо, что хоть не меня.

 — Да пожалуйста,— отмахнулась Фелиция, продолжая «запаковывать» свою детку,— Теперь можешь слезать.

Из-за надетых на неё трёх сразу подгузников сдвинуть ноги было куда сложнее. А уж когда Фелиция повела её прочь из детской, то стало ясно, что и походка от этого меняется - будь здоров. 

Приходилось мелко семенить, появилась небольшая косолапость, и в принципе, движения стали более… Детскими? 

Шокированная, Магдален постаралась перестроиться, но через пару шагов вновь возвращалась в исходное положение, делая мелкие, неуверенные шажки вслед за мамочкой.

Через пару минут они пришли в комнату с просторной двухспальной кроватью, большим платяным шкафом, и телевизором на стене. 

 — Как мило, ты решила мне показать своё холостяцкое логово, мамочка?— процедила Магдален, осматриваясь.

 — Считай, что это честь для тебя,— ответила Фелиция, наконец разжав её запястье, и проходя к шкафу. Оттуда она достала стопку пледов, и начала расстилать их на кровати,— Ложись,— скомандовала она, управившись.

 — Ну что ты, мне совсем не холодно…— ответила Магдален, начиная медленно пятиться назад. Ещё было непонятно, что конкретно хотела сделать мамочка, но интуиция подсказывала, что Магдален это не понравится.

 — Я сказала ложись, пока я добрая.

Пришлось послушаться. Фелиция сняла с Магдален туфли, и начала закутывать её в пледы, плотно прижимая её руки к туловищу, а лодыжки друг к другу. Магдален лежала в ступоре, и наблюдала за всем этим, не решаясь язвить, или как-то протестовать. 

Фелиция делала это с явным знанием дела. Быстро, и не оставляя шанса пошевелиться. Свою работу она завершила, перевязав получившуюся «куколку» длинной розовой лентой, и отошла, придирчиво изучая результат.

 — Ну, теперь ты довольна? Я могу вернуться к себе?— спросила Магдален, задыхаясь от негодования.

 — Не сейчас. Полежи пока так. Подумай о своём поведении. Гляди, что ты наделала!

Фелиция закатала рукав блузки, и продемонстрировала назревающий синяк на плече. 

 — Будешь ещё распускать руки?

Магдален едва удержалась от злорадной улыбки.

 — Повторяю ещё раз. Ты будешь ещё распускать руки?

 — Нет, мамочка,— со вздохом ответила она.

 — Ловлю на слове, детка.

И Фелиция, развернувшись, ушла.

Магдален так и осталась лежать. Она некоторое время сопела от злости, ощущая, как душно становится в этом мягком плену. И казалось, хуже уже не будет…

Пока не почувствовала, как у неё зачесался нос.

 — Твою мать…— только и выдавила она, морщась, и пытаясь снять зуд без рук. Но это не заимело должного результата. 

Может, получится освободиться? В конце концов, зачесавшийся нос - это ведь уважительная причина?

Она забилась в своём свёртке, как муха в паутине. Извиваясь, и пытаясь ослабить хватку лент. Не вышло. Стало только жарче, тело покрылось испариной, а дыхание сбилось от натуги.

Такой, уставшей и пыхтящей от усталости, её и застала вернувшаяся в комнату Фелиция.

 — Проверяешь на прочность мою технику пеленания? Ну-ну, до тебя у меня было достаточно малышей и малышек, чтобы отточить свой навык. Можешь, конечно, попыжиться ещё для приличия. Но уверяю, ты только сильнее взмокнешь.

Она подошла к кровати. В одной руке у неё был оставленный ещё в детской ноутбук. В другой - бутылочка. Фелиция поднесла бутылочку к губам Магдален.

 — Пей. В тебе во-первых, мочегонное, а во вторых, ты сейчас сильно пропотеешь. Придётся соблюдать водный баланс, чтобы ночью не было судорог.

Магдален недоверчиво покосилась на неё.

 — Чего скуксилась? Либо ты пьёшь воду, либо мучаешься жаждой всё оставшееся время. Тут выбор небольшой.

Магдален со вздохом взяла соску в рот, и начала пить. Становилось действительно легче, и она начала даже причмокивать, утоляя накатившую жажду.

 — Умница, зайка. Вот так хорошие девочки себя и ведут. Пьют вовремя водичку, и ведут себя смирно рядом с мамочкой. Как допьёшь - придётся ещё немного полежать, подумать. Но если будешь хорошо себя вести - включу тебе мультики, договорились?

 — Договорились.

Фелиция потрепала Магдален за щёку, и убрала опустевшую бутылочку.

Она снова подошла к шкафу, и начала переодеваться. Скинула туфли, расстегнула блузку, и сняла брюки, оголяя тонкое, изнеженное отсутствием тяжелого физического труда тело.

Магдален наблюдала за ней краем глаза. Несомненно, встреть она её раньше, то не догадалась бы о подобных предпочтениях, у столь хрупкой на вид женщины.

А Фелиция уже надевала шёлковый домашний костюм. Лёгкие длинные брюки, Майка на кружевных бретелях, летящий халат. Она пытается прикинуться моделью из каталога домашнего белья? Что ж, у неё это отлично получалось. 

И снова Магдален поморщилась, глядя на то, с какой педантичностью Фелиция разглаживала складки на халате. Но вновь смолчала.

Фелиция же, сладко потянувшись, легла возле Магдален, и открыв принесённый ноутбук, вновь погрузилась в работу.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь клацаньем кнопок на клавиатуре.

Магдален лежала, изучая потолок. Конечно,  думать о своём поведении она не хотела. Её больше беспокоил чешущийся нос, и быстро наполняющийся мочевой пузырь.

И если с нос можно было игнорировать, то про желание сходить в туалет забыть было невозможно. В конце концов, мочегонное делало своё дело.

Через некоторое время борьбы с собой, Магдален решила сдаться. В конце концов, она уже это сделала ранее. Да и Фелиция со своей «тройной защитой» на это и рассчитывала. 

Она попробовала расслабиться. Но оказалось, что просто помочиться в лежачем состоянии труднее, чем казалось на первый взгляд. Однако, позыв нарастал, и через некоторое время, получилось пустить тонкую неуверенную струйку, которая тут же впиталась, расплывшись между ног влажным теплом.

Не так уж и страшно. 

Так Магдален и лежала, продолжая пялиться в потолок, и время от времени облегчаясь.

Время начало тянуться всё медленнее и медленнее. От скуки уже хотелось выть. Да и части тела то и дело затекали. Приходилось часто ёрзать, чтобы разогнать кровь. Но куда там, если Магдален была запелената так крепко, что даже пальцами пошевелить было сложно.

Подгузник между ног постепенно набухал, но высыхать не успевал, из-за чего влага под ягодицами ощущалась всё отчётливее.

Однако, стук клавиш от Фелиции убаюкивал, усталость, накопившаяся за последующие сутки брала верх, и Магдален начала проваливаться в сон.

Изменено 18 октября, 2022 пользователем Бэмби

[Anonymous05]

Круто вышло, молодец! 

[Гость phantom]

Отлично получилось, жду с не терпением продолжение

 

[Гость пеленашка]

Хорошее продолжение. Надо было ещё вставить малышке в рот огромную соску, чтоб она постоянно её сосала глотая накопившуюся слюну.

[Гость phantom]

1 час назад, пеленашка сказал:

Хорошее продолжение. Надо было ещё вставить малышке в рот огромную соску, чтоб она постоянно её сосала глотая накопившуюся слюну.

и запеленать получше, в пеленки и толстое одеялко, с кружевным чепчиком, и в кроватку укачивать

[Бэмби]

Ха-ха, привет, я вернулась~ Четвёртую часть я цедила в час по чайной ложке, надеясь ввести одну из задумок, но в итоге просто завершила сюжет с пеленанием. Спасибо за комментарии, приятного чтения

 

Part 4

 

Жарко. Даже слишком. Нос чешется.

Магдален нахмурилась, и потянулась его почесать, но почувствовала, что что-то плотно обволакивает её тело, не давая пошевелиться. 

Справа кто-то её обнимает. Слышится бормотание телевизора.

Дёрнувшись, она открыла глаза, но увидев всю ту же спальню Фелиции, наконец, поняла где находится.

 — Который час? Сколько я спала?— выпалила она, с тревогой озираясь.

Потревоженная Фелиция лишь сонно буркнула:

 — А какая разница? Уснула - так спи.

 — Нет правда, сколько времени уже прошло? 

Фелиция, недовольно вздохнув, оторвалась от своей малышки, и развернулась к прикроватной тумбочке, взглянуть на часы.

 — Ну, спала ты, наверное, часа три. А я, между прочим, только начала засыпать. Не ты одна всю ночь тряслась в машине. Я тоже устала. Так что, не рыпайся, дай и мне отдохнуть,— она зашуршала чем-то в ящике, и достав соску, поднесла её к губам Магдален,— На. Я тебе мультики включу.

Магдален насупилась, поджав губы плотнее.

 — Ты ведь не хочешь так до завтра пролежать?— уже твёрже произнесла Фелиция.

И Магдален взяла пустышку в рот. Довольная Фелиция успокаивающее похлопала её по щеке, и, взяв пульт, начала выбирать мультфильмы.

 — Вот тебе мультики про фей. Смотри, лежи, не шуми, а я пока прикорну,— сладко зевнув сказала Фелиция, и крепко обняла Магдален, закинув, до кучи, ещё и ногу сверху. 

Магдален от раздражения лишь закусила соску. Но сейчас как-то протестовать, или ёрничать смысла не было. Единственное, на чём оставалось сосредоточить своё внимание - это на мультике.

В туалет хотелось адски. Пришлось судорожно сжать бёдра. Но даже это не увенчалось успехом из-за распухших от влаги подгузников. Они уже остыли, и успели высохнуть. Не хотелось снова их мочить. Но, расставив все «за», и «против», Магдален поняла, что придётся. Этот «бой» она уже проиграла, так что мучать себя попытками сдержаться было просто бесполезно.

И она расслабилась, дав накопившейся влаге с шипением вырваться. Унизительно. Но, по крайней мере, не так плохо, как в прошлый раз. 

Наблюдать за разноцветными мультяшками оказалось увлекательно. И посасывание соски успокаивало. Так что, всё было не так плохо. Но Магдален изнывала от неподвижного состояния. Тело требовало движения. За это время она бы с удовольствием встала, прошлась, поменяла положение... Но приходилось просто лежать в своём коконе.

Второй мультфильм уже подходил к концу, когда Фелиция, перестала сопеть, и, потянувшись, вновь обхватила Магдален всеми конечностями, сжимая изо всех сил.

 — М-м-м, как тебе мультики?— сонно промямлила она, приблизившись к уху своей малышки.

 — Тфу… Не оторваться,— буркнула Магдален, выплюнув соску. 

 — Я так и думала,— мурлыкнула она, и поцеловала раскрасневшуюся щёку.

Фелиция встала, и потянулась, с наслаждением разминая тело. Магдален уже хотелось огреть её чем-то тяжёлым от зависти.

 — Может… Развяжешь меня?… Мамочка.

 — А ты быстро учишься. Сейчас как раз время ужина. Так что, можешь пока что попрощаться с пелёнками.

И Фелиция, обойдя кровать, начала нетороплива распелёнывать Мвагдален. 

Вскоре все одеяла перестали стискивать тело. 

Магдален смогла вслед за Фелицией вытянуться как струна, сжимая и разжимая пальцы. С хрустом выгибая спину, она щёлкнула шеей, и встала, размахивая затёкшими руками.

 — Согласись, это куда лучше, чем париться в одеялах,— произнесла Фелиция, наблюдая за ней,— Ты усвоила урок?

Магдален замерла, задумалась, и, вспомнив, за что она «отбывала наказание», вполголоса ответила:

 — Да.

 — Что «да»?

 — Я не должна была бить мамочку,— ещё тише сказала она. Но увидев, что Фелиция продолжает на неё выжидающе смотреть, добавила,— Прости меня, мамочка. Я буду вести себя хорошо.

 — Молодец. Я посмотрю на твоё дальнейшее поведение. Пойдём.

И Фелиция потащила Магдален за руку в детскую.

Распухший подгузник вновь мешал нормально идти. И эта утиная походка бесила. Но Магдален, уже не пыталась выровнять шаг, а лишь следовала за мамочкой, состроив недовольную мину. 

В детской Фелиция осмотрела свою крошку со всех сторон. Она приподняла подол платья, и осмотрела состояние своей «тройной защиты». На подгузнике сзади расплылось мокрое пятно. Спереди всё было почти что сухо. Не удивительно. Магдален лежала всё время на спине.

 — О, детка, вот это авария,— сказала Фелиция, сжимая разбухший подгузник,— Хорошо, что я надела тебе сразу три, правда? 

 — Да-да, лучше некуда,— спешно одёрнула  юбку Магдален,— Можно я уже это сниму?

 — Ты не снимешь, зайка,— бросила Фелиция, отходя к окну, и демонстративно встав к малышке спиной,— Но можешь попросить твою мамочку помочь тебе с этой небольшой проблемкой.

Она лукаво заулыбалась, услышав, как Магдален раздражённо фыркнула.

 — Давай, попроси свою мамочку поменять тебе подгузник.

Магдален опустила голову, и буркнула:

 — А можно как-нибудь без этого?

 — Только если тебе хочется и дальше так ходить.

С перекошенным от гнева лицом, малышка вытянула руки вперёд, и сжала ладони, обхватывая воображаемую шею Фелиции. Увы, настоящая мамочка в этот момент продолжала как ни в чём небывало осматривать природу за окном.

Сопротивление, как и ожидалось, было бесполезным. В голове малышки довольно быстро сложилось 2+2, и понимание того, что всё будет только так сказала Фелиция. Поэтому, просто станцевать под чужую дудку было единственно верным вариантом. Хотя, эта тонкая шейка так и напрашивалась на то, чтобы её с хрустом свернуть… Нет! Пострадает Джонни.  

 — Мамочка,— тихо произнесла Магдален.

 — Что, детка?

 — Поменяй мне пожалуйста подгузник?

 

 

[Omutsu-kun]

(c) Аффтар, жжёшь! Пиши ещё!

Ну, а если подробнее - замечательный рассказ. В особенности хочется похвалить грамотность и словарный запас. Продолжайте, пожалуйста, я в Вас очень верю!

[samlugjap]

Отличный рассказ! Пеленание было лишним, но это для меня. А так присоединяюсь к другим, что буду ждать продолжения. Интересно будет почитать произойдет ли психологический регресс героини рассказа (привяжется ли она к "мамочке", понравится ли ей роль малышки) или нет.

[Ники]

А продолжение будет?

[rebenok]

Отличный рассказ, жду продолжения

[Бэмби]

Привет! Спасибо большое за комментарии к моему рассказу, я очень рада, что он вам понравился. Правда, я надолго пропала, даже на сайт не заглядывала. Честно говоря, мне долгое время не хотелось продолжать историю, и я решила, что она таким вот образом завершилась. Но недавно я снова ощутила желание что-нибудь добавить, внести побольше милоты что ли… Так что дописала пятую часть💖

 

Part 5

 

Помещение столовой заполнил нежно-персиковый свет заходящего солнца. Магдален сидела на своём высоком стульчике, болтая свободной, не пристёгнутой к стулу ногой. Подперев подбородок ладонью, она мрачно оглядывала Фелицию, которая с довольным видом открывала какую-то банку.

 — Что это?— спросила она, недоверчиво оглядывая зеленоватую консистенцию.

 — Кабачковое пюре. Клетчатка полезна для пищеварения.

Достав уже знакомую ложку-тигриную лапку, она зачерпнула немного пюре и поднесла к плотно сомкнутым губам Магдален.

 — Открой ротик. Ужин пропускать нельзя, детка.

Детка с ней была не согласна. Предложенная жижа не внушала доверия, и была полной противоположностью того, что можно назвать аппетитным. Захотелось устроить громкую сцену с переворачиванием посуды. Но слово Фелиции в её доме закон. Эту истину она вбила Магдален, если не в голову, то в задницу точно. 

Впрочем, по взгляду Фелиции можно было предположить, что она находится в хорошем расположении духа, и Магдален, возможно, сможет выторговать что-нибудь более съедобное.

 — М-може…— как только она заговорила, ложка с пюре тут же отправилась ей в рот. Лицо её на мгновение вытянулось от возмущения, но тут же переменилось. Определённо, перетёртый кабачок не был вкусным. Но и отвратительном его назвать было нельзя. Он был просто никакой. Но даже этого было достаточно, чтобы изголодавшаяся Магдален охотно проглотила первую порцию.

Это только больше обрадовала Фелицию.

 — Моя умница!— воскликнула она, и продолжила кормить Магдален.

А та, вновь приняв поражение, даже не пыталась как-то возражать. Кормят - и ладно. 

Но каково же было её удивление, когда после того, как банка опустела, Фелиция поставила перед ней не только бутылочку с молоком, но и блюдце с шоколадным печеньем.

 — Вот видишь,— сказала она, поглаживая рыжую макушку,— Послушание может быть вознаграждено. Подумай об этом на досуге.

Магдален лишь кивнула, откусывая первый кусок. Сладость десерта, соединившись с нежным молоком заставили её украдкой улыбнуться, облизывая запачканные крошкой уголки губ. И Фелиция заботливо вытерла её рот салфеткой.

После ужина они вернулись в детскую. Фелиция помогла Магдален сесть на пеленальный столик, и порывшись в шкафу, достала тёплые голубые носки, белую пижаму с короткими шортами и длинными кружавчатыми рукавами. За пару минут она стянула с Магдален платье, чулки, и по-хозяйски ощупала подгузник на предмет «аварий». Пока что всё было сухо, так что Фелиция переодела свою малышку, и довольно её осмотрела.

 — Ну всё, бери мишку, и бегом в кроватку, Магдален,— проворковала она, погладив её по щеке.

 — Ещё не время для сна,— осторожно напомнила она, глянув в окно. Солнце почти село, но до сумерек ещё было далеко.

 — Девять вечера. Тебе пора спать,— твёрже сказала Фелиция, перекрывая любые последующие возражения соской— Я понимаю, ты привыкла валять дурака до поздней ночи. Но теперь тебе придётся соблюдать режим сна. Я не собираюсь попустительствовать твоим пагубным привычкам. Ты и так подпортила своё здоровье отвратительным образом жизни. Но не волнуйся! У меня под крылышком с тобой всё будет хорошо.

Она нежно обняла Магдален, шепча ей эти успокаивающие слова на ухо. И Магдален лишь обречённо выдохнула, опустив голову, и плотнее обхватывая соску губами.

Делать было нечего, пришлось слезть со столика, и отправляться к кровати. Фелиция опустила решётчатый бортик, и впустила внутрь свою малышку, помогла улечься, подоткнула одеяло, и звонко чмокнула её в щёку на прощание. Магдален молча наблюдала за тем, как бортик поднялся обратно, состыковавшись с потолком, и с щелчком закрылся, отрезая все пути отступления.

 — Ну вот и всё,— заключила Фелиция,— Это твоя водичка на ночь,— она просунула между прутьев бутылочку, плотно закрытую крышкой,— Зови меня, если что-то срочное. Но я советую тебе поскорее заснуть.

Магдален кивнула.

— Спокойной ночи, котёнок.

Ушла! Магдален тут же села, выплюнула соску, и схватившись за решётку прижалась к ней лицом, оглядывая комнату. Ничего подозрительного. Где-то за дверью звучали отдаляющиеся шаги.

Она пару раз дёрнула бортик, проверяя, можно ли его открыть. Но, как и ожидалось, он не поддался. Тогда Магдален встала, и ощупала паз, который удерживал бортики. Никаких защёлок, кнопок, или чего-то, что помогло бы отпереть получившуюся клетку. 

Сокрушённо вздохнув, она опустилась на колени, и замерла, вновь и вновь переживая всё то, что с ней произошло. Безусловно, это было в разы лучше смертной казни. Но такой удар по самолюбию в виде сосок, бутылочек, и детской присыпки перенести было сложно. Печально оглядывая свою пижаму, Магдален задумалась, а долго ли Фелиция сможет удерживать её возле себя? Ведь разбирательство по делу Джонни, и сам суд однажды завершатся. Приговор будет вынесен, и тогда её уже не будет сдерживать угроза отзыва адвоката. Только ошейник с электрошоком. Всего-то!

Она горько усмехнулась. На суд уйдёт как минимум месяц-два. А максимум? Год.

О, нет! Ей точно не хотелось провести год своей жизни в роли ребёнка! Если кто-то из знакомых увидит её в таком положении, заработанный авторитет будет разрушен сиюминутно. Тело тут же напряглось. Но сделать что-либо сейчас было просто невозможно! 

Магдален ощутила, что ей снова понадобилось в туалет. Чёртово мочегонное! Спать мокрой ей точно не хотелось. Она плотнее сжала бёдра, слыша как зашуршал между ног толстая подушка подгузника, и вновь вернулась к своим размышлениям.

Если так подумать, то, возможно, побег из тюрьмы был бы всё-таки более реальным мероприятием. Там бы ей обязательно помог кто-нибудь из банды. Но сейчас… Никто не знает где она. Даже сама Магдален не знает где находится. В какую сторону её отвезли? Что за пейзаж за окном? Видимо, принимая предложение Фелиции, она совершила ошибку.

Она вздохнула, и свернулась в клубок. Живот жалобно заурчал. Не удивительно, тарелка каши, кабачковое пюре, и пара печенек - слишком скудный рацион для молодой девушки. 

Стараясь перебить голод, она взяла бутылочку, и открутив соску, начала жадно пить воду. Но уже через пару минут пожалела об этом, ощутив как заполнился её мочевой пузырь. 

 — Только не это… — засопела она откидывая пустую бутылочку,— Заснуть, надо заснуть… 

Она спешно улеглась, и накрылась одеялом. Полежав так пару минут, поняла, что сон не идёт. Низ живота заныл. Пришлось повернуться на бок. Жидкость внутри желудка противно булькнула. Магдален скомкала одеяло, обняла его руками и сжала между ног.

 — Главное заснуть…— шептала она сама себе, ворочаясь, и ища положение, в котором нужда не донимала бы её так сильно.

Уже стемнело. Но она продолжала ворочаться, закусив кожу на пальце. Как и ожидалось, дискомфорт никуда не уходил, а становился лишь интенсивнее. Вымотанная долгим сопротивлению, Магдален снова уселась на колени, и обхватив прутья тихо заныла, сжимая всем телом. Минута, вторая… Нет сил терпеть.

Она снова сдалась, и расслабилась, позволяя тёплой подушке между ног впитать всю влагу. 

Мокро, тепло, и намного легче. Без сил она повалилась обратно на кровать, и отвернулась к стене, смахивая выступившие в уголках глаз слезинки. Сразу после облегчения сон навалился неподъёмной ношей, и даже мокрый подгузник не мешал ей закрыть глаза, и тихо засопеть.

 

***

 

Магдален бежала по пустынным улицам города, дыхание сбилось, на лбу выступила испарина. В густом тумане показался силуэт друга.

— Джонни!— позвала она, и устремилась к нему,— Чувак, нам надо бежать! Они тут все поехавшие! 

Его силуэт стремительно отдалялся, теряясь в тумане. Добравшись до перекрёстка, она наконец увидела его. Но Джонни уже был иной.

Одетый в ярко-оранжевый комбинезон, он сидел на электрическом стуле, смотря сквозь тёмные очки куда-то перед собой.

— Ты что удумал, мудак? Помирать собираешься? А ну вставай!— гаркнула она, подходя к нему ближе.

Раздался мерзкий гул электрического трансформатора. Тело Джонни выгнулось, затряслось в оковах. Он раскрыл рот в тихой агонии.

Гудение усиливалось, его скручивало сильнее, и в какой-то момент, со звонким хлопком, голова Джонни отскочила от тела, упав на растрескавшийся асфальт.

— Нет-нет-нет!— закричала Магдален, падая на колени. Она поползла к безжизненной голове, взяла её в руки, и начала примерять её обратно к телу, пытаясь всё исправить.

Клац!

Магдален посмотрела в мёртвое лицо.

Клац!

Челюсти мёртвого друга звонко сомкнулись, а под стёклышками тёмных очков глаза завертелись в орбитах. Губы растянулись в хищном оскале.

Ахнув, Магдален отбросила от себя голову, а та лишь пуще защелкала зубами, начав неуклюже ворочаться, и приближаться к ней. Пара рваных движений, голова со свистом взвилась в воздух, и полетела прямо на Магдален.

Она закричала, барахтаясь в ставшим подозрительно мягком асфальте, вокруг встала темнота, а очертания домов вытянулись, становясь решетчатым бортиком кроватки. Но голова никуда не делась, она продолжала парить перед носом Магдален, щелкая зубами, а та, не отойдя от сна, заливалась криком, и хаотично бросалась в него всем, что попадётся под руку.

Свет включился, видение пропало. Рядом оказалась Фелиция. Она спешно опустила бортик кроватки.

— Что такое, солнышко?— взволнованно спросила она, протягивая к малышке руки. 

Потрясённая увиденным, Магдален всхлипнула, бросилась в объятия мамочки, и тихо заплакала.

— Ну всё, всё в порядке, всё хорошо,— вполголоса повторяла Фелиция, прижимая её к груди, и поглаживая по спине.

Магдален уткнулась в грудь, заливая нежный шёлковый пеньюар мамочки слезами, глубоко вдыхала запах сандала с пряностями, смешанный с тонким молочным ароматом женского тела. 

— Голова…— только и выдавила она,— Отрубленная летающая голова… Она меня чуть не сожрала!

— О, котёночек, это просто дурной сон. Ты в безопасности, мамочка рядом,— продолжала Фелиция,— Я с тобой…

Через пару минут Магдален успокоилась, и наконец отцепилась от Фелиции.

— Да, мне просто…— она неловко улыбнулась,— … Просто кошмар приснился.  Не хотела тебя будить.

— Всё хорошо,— Фелиция спешно отошла к шкафу, и достала оттуда новую пустышку,— Просто доверься мамочке.

Магдален, не противясь, взяла предложенную соску в рот.

— Так, а что у нас по чистоте?— Фелиция скользнула ладонью под пижамные шорты,— Ох, ночной инцидент… Ну ничего страшного, я понимаю, это нормально.

Её голос был тихим и успокаивающим, в тоне не было ни единой ноты издёвки.

 — Сейчас мы это исправим.

Она подвела малышку к столику, сняла шорты, раскрыла использованный подгузник, и начала аккуратно вытирать всё влажными салфетками.

Магдален лежала смирно, не выпуская изо рта соску, и позволяя мамочке делать всё, что та посчитает нужным.

Спустя изрядное время, Фелиция закончила с очищением, бережно смазала всё детским кремом, и посыпав промежность тальком, начала закреплять липучки. 

— Иди в кровать, я сейчас вернусь,— сказала она натянув поверх свежего подгузника шорты.

Магдален безропотно вернулась на своё место, забралась в угол, и, обняв колени, уставилась перед собой, начав медленно посасывать пустышку.

Через пару минут Фелиция вернулась с бутылочкой.

Присев на край кровати, она помогла своей детке лечь, укрыла одеялом, и забрав пустышку, заняла  её рот бутылочкой.

Это был травяной чай. Магдален прикрыла глаза, наслаждаясь вкусом, и даже не заметила, как выпила всё. Фелиция вернула пустышку на место, легла рядышком, позволив положить голову ей на грудь, и начала тихо напевать какую-то мелодию. 

В голове Магдален встал туман, она прижалась к мамочке плотнее, ощущая тепло чужого тела, и наконец уснула спокойным сном.

 

upd:

В 09.03.2023 в 12:48, samlugjap сказал:

Отличный рассказ! Пеленание было лишним, но это для меня. А так присоединяюсь к другим, что буду ждать продолжения. Интересно будет почитать произойдет ли психологический регресс героини рассказа (привяжется ли она к "мамочке", понравится ли ей роль малышки) или нет.

Да, я думаю ты прав насчёт пеленания) В конце концов, я решила добавить это в качестве эксперимента. Посмотреть, зайдёт ли мне писать на эту тему, или нет. Могу сказать, что это не сильно меня взбудоражило, вот и описала довольно сухо. Хотя, это определённо было забавно. Я не представляю, как спелёнутый человек может почесать себе нос) или ещё что-нибудь. 
А насчёт отношений мамочки с малышкой всё довольно сложно. Я изначально пустила между ними искру, но по большей части сейчас их взаимодействие - это постоянная борьба, где Магдален ещё ни разу, увы не выиграла. Но для меня в этом есть определённый шарм~

Изменено 5 мая, 2023 пользователем Бэмби

[samlugjap]

Отличное продолжение рассказа! Рад, что Вы вернулись. Приятно читать)

[Genusspurpur]

А по-моему про пеленание отлично получилось. Жалко мало. Рассказ в общем-то не про пеленание, хотя и называется "Из тюрьмы в пеленки" :). Это целая отдельная тема, которая многим нравится. Можно бы и продолжить, тем более что насильное пеленание - хорошее наказание, а Магдален совсем не паинька и её ещё воспитывать и воспитывать.