Перейти к содержанию

Было Бы Счастье, Да Несчастье Помогло


alexxzunder

Рекомендуемые сообщения

...рассказ не мой, нашел в интернете. Автора, к сожалению, не помню, если кто, вдруг, знает, то прошу откликнуться.

 

«Было бы счастье, да несчастье помогло»

 

 

Я катил на велосипеде по проселку. Сегодня мне невероятно повезло, я самый первый хапнул единственный велик в нашем детдоме. Для этого мне пришлось встать в 6 утра, и теперь только ветер в лицо и веселое щебетание птиц в кустах сирени, растущей по берегам маленькой речушки. От цветов шел одуряющий запах, особенно сильный в это раннее утро.

Дорога шла под горку, и мне захотелось разогнаться посильнее, чтобы красивым прыжком перескочить пустынное в это время узкое шоссе, идущее в престижный коттеджный поселок. В последний момент я испугался и решил не рисковать, но тормоза разболтанного велосипеда не сработали. Под визг покрышек по асфальту, идущего мне наперерез джипа, я вломился в колючий кустарник, растущий по обочинам дороги. Как я летел, это вообще отдельная песня. В завершении меня еще и придавило упавшим сверху моим средством передвижения. Я, кажется, ненадолго потерял сознание. Когда открыл глаза, увидел взволнованное лицо красивой женщины. Я лежал на заднем сидении ее лендкрузера. Руки и ноги вроде были целы, но сильно болели ссадины, полученные в результате несчастного случая. Я посмотрел на свои ладони, которые ободрал о щебенку в кювете. С них обильно капала кровь на белую кожу сиденья. Женщину это нисколько не волновало. Она, причитая, бинтовала мои колени, пострадавшие, судя по ощущениям, не меньше. Ступни ног тоже саднили, но больше всего болела голова. Велосипедом мне досталось прямо по затылку. Моя спасительница сняла с меня футболку и ее обрывками обернула мне руки. Затем она уложила поудобней и велела не шевелиться, пока не доберемся до ее дома. Ехали не долго. Машина остановилась у большого особняка.

 Я привстал с сиденья и стал открывать дверцу машины. Внезапно, голова закружилась, комок подкатил к горлу, и меня вырвало прямо на кожаное сиденье. Все это произошло на глазах у хозяйки автомобиля, но она никак не отреагировала на беспорядок, который я наделал, лишь подхватила меня на руки, и успокаивая внесла в дом. Она уложила меня на мягкий диван и метнулась к телефону, чтобы вызвать врача. На шум, с верхнего этажа спустилась другая женщина. Сначала мне показалось, что у меня двоится в глазах, настолько они были похожи друг на друга. Обе высокие, слегка полноватые, обе яркие блондинки.

  - Что случилось, Надя?

  - Мальчик сильно разбился на велосипеде, я вызвала нашего врача, а-то скорую не дождешься, Людмила быстрее приедет, ей здесь недалеко.

Буквально через несколько минут приехала врач. Она осмотрела меня, очистила мои раны и перевязала.

  - «Ребенка нужно срочно отвезти в больницу»,- ответила она на вопросительный взгляд сестер.

Меня снова уложили на заднее сиденье автомобиля и повезли в город. Пока мы ехали я успел все рассказать о себе, отвечая на вопросы тети Нади – так она сказала называть себя. Я попросил сообщить в детский дом, о том, что произошло, чтобы меня не потеряли.

Странно, мы проехали мимо горбольницы, мимо детской больницы, и прибыли к красивому зданию, окруженным высоким каменным забором. На мой вопрос, где мы, тетя Надя сказала, что это частная клиника, где работает доктор, которая меня осматривала. Меня принесли в одноместную палату, раздели и уложили в кровать. Я с любопытством разглядывал комнату. Судя по всему, это детская палата, так как стены были расписаны рисунками персонажей мультфильмов. Напротив кровати стоял большой телевизор, пульт от которого лежал на тумбочке у изголовья. Так как я не мог им воспользоваться из-за забинтованных рук, он меня не заинтересовал. С другой стороны кровати стояла стойка с какими-то приборами, провода от которых прилепляла к моему телу медсестра, другая в это время поставила стойку капельницы возле постели и стала готовить шприц для инъекции. Через минуту игла уколола меня в сгиб локтя и я провалился в глубокий сон.

Меня разбудил какой-то писк. Я хотел повернуть голову и посмотреть, что это такое, но ничего не получилось. Шею облегал мягкий корсет и не давал  повернуть голову ни на сантиметр. Я попытался привстать, опять неудача. Через грудь проходил широкий ремень, надежно удерживающий меня на кровати. Руки и ноги тоже были зафиксированы ремнями.

В палату вошла медсестра с подносом, на котором располагались бутылочки и три наполненных шприца. Один из них она ввела в капельницу, два других мне в бедро. На мой вопрос, почему я привязан, она ответила, что я очень беспокойно спал порывался вскочить с кровати во сне, пришлось вводить успокоительное и пристегивать к кровати.

- Кстати, ты проспал трое суток. Давай я тебя отстегну, сейчас придет доктор и посетители, они уже давно дожидаются, когда ты проснешься, а потом будут перевязка и процедуры.

Наконец-то я разглядел прибор, который пищал. Медсестра перехватила мой взгляд, подошла к нему и щелкнула тумблером, звук пропал. Я рассмотрел свои руки и ноги, на них были очень толстые повязки. Голове было жарко и я коснулся ее рукой, там тоже была повязка, а я то думаю, почему так плохо слышно. Я почувствовал, что хочу в туалет и сказал об этом медсестре. Она улыбнулась и сказала, что на мне надет подгузник и я могу не стесняться делать в него все дела, она потом сразу же сменит его. Я стеснялся и долго не мог расслабиться. Сестра стала массировать мне низ живота и наконец получилось.

  -Какой Сашенька молодец,- похвалила она. Затем она достала новый подгузник, подошла ко мне и стала расстегивать уже использованный. В это время в палату вошла целая делегация в составе доктора – тети Люды, сестер близнецов и директрисы детского дома. Я сразу же придержал подгузник одной рукой, другой, в это время, пытаясь  натянуть одеяло. Я совсем забыл, что руки забинтованы и ни одно из вышеперечисленных действий не удалось. Мое лицо стало напоминать спелый помидор. Медсестра нисколько не заботясь о моей скромности продолжала делать свою работу. Она протерла мою промежность марлевой салфеткой, смоченной каким-то лекарством (судя по запаху), затем смазала еще мазью, опрыскала все детской присыпкой, подложила под мой зад одноразовый подгузник, сложенный в несколько слоев, кусок марли и закрепила липучки на обеих сторонах бедер. Затем приподняла спинку кровати и я стал в положении полулежа. Под забинтованные ноги она подложила подушку. Все это время посетители терпеливо ждали.

 Первой ко мне обратилась наша директриса.

  - Саша, хочу тебе сказать, что тебя усыновили. Вот эти милые дамы решили принять тебя в свою семью. Ну, на этом моя миссия окончена, я пожалуй пойду.

С этими словами она вышла из палаты.

Казалось, сестры только этого и ждали, они подскочили ко мне и стали наперебой целовать меня и болтая всякие глупости. Я лежал полностью ошарашенный таким поворотом в моей жизни. За всем этим с улыбкой наблюдала доктор. От ласк и поцелуев, я растрогался и попросту позорно заревел. В палате сразу же установилась тишина. Слезы крупными каплями стекали по моим щекам и впитывались в бинты. Тетя Надя и тетя Люба, глядя на меня тоже заплакали, даже доктор потихоньку смахивала слезу. Короче в палате намечался натуральный потоп. Наконец все успокоились, и тетя Люба спросила у Людмилы. - «Когда мы сможем забрать Сашеньку домой?» Та сказала, что она сама будет наблюдать меня и забрать можно хоть сегодня, только нужно договориться с водителем скорой помощи. Сестры стали уговаривать ее, что сами увезут меня, но доктор была непреклонна, она сказала, что не позволит отсоединять меня от монитора и капельницы, а если они будут настаивать, то будет держать меня здесь еще пару месяцев. Мои тетушки, или мамочки, не знаю как теперь их называть, сразу же пошли на попятную. В разговор встряла медсестра.

  - Сашеньке пора кушать, а потом у него начнутся процедуры, прошу вас, закругляйтесь.

Доктор одобрительно посмотрела на сестру и велела своим подругам «выметаться», конечно шутя. Обращаясь к медсестре она сказала,- «подготовьте ребенка к переезду вечером».

Доктор ушла, а в палату вошла другая медсестра, катя перед собой тележку с завтраком. Она сняла с нее поднос с тарелками и поставила на тумбочку. Я заметил одну странность, на подносе стояла большая бутылка с резиновой соской. Меня стали кормить из ложечки довольно вкусной едой, хотя все было в виде очень сильно перетертом пюре. Лежа есть было неудобно, и с первых же ложек часть пищи оказалась на моей груди и на подбородке. Медсестра вышла из положения, подложив мне под подбородок чистый подгузник.

   «Нужно будет в следующий раз принести слюнявчики», - прокомментировала она. Странное дело, челюсть, при каждом жевании очень болела, я остановился и сказал медсестре. Она отложила хлеб – который был единственным продуктом, который нужно жевать.

В конце она дала мне бутылку с молоком. Я не хотел сосать из соски и сомкнул плотно губы. Сестра нахмурилась и неожиданно зажала мне нос. Помимо своей воли мне пришлось открыть рот и соска скользнула мне в рот. Я попытался отпихнуть бутылку рукой, но вторая медсестра прижала конечности к кровати и пристегнула их ремнями. Мне волей-неволей пришлось пить сладкое молоко из соски. В конце даже понравилось. После завтрака мне дали немного передохнуть и начались процедуры. В начале сделали перевязку, которая длилась не меньше часа, как мне показалось. Затем пришел черед массажа. Меня очень нежно уложили на стол и стали мазать всевозможными мазями и кремами, аккуратно переворачивали, гладили и мяли. Как-то незаметно я задремал под руками массажиста. Немного очнулся только тогда, когда медсестра меняла мне подгузник. Странно, я даже не заметил, когда умудрился описаться, настолько расслабился. В конце массажа с меня сняли подгузник, намазали какой-то густой мазью и завернули в простынку. Велели потерпеть минут 15. Понемногу тело стало нестерпимо зудеть. Эти 15 минут казались вечностью. Наконец меня развернули и отнесли в ванную и обернув бинты полиэтиленом, чтобы не промокли, погрузили в воду, где тщательно отмыли от остатков мази. На время принятия ванны, шейный корсет сняли, и я мог пошевелить головой. Блаженство было недолгим. После ванны меня насухо вытерли, и я только тогда заметил, что все мои немногочисленные волосы на теле отсутствовали. Медсестра принесла какого-то монстра. Это был даже не шейный, а полный корсет. Тоесть вообще на все тело. Свободными оказывались только руки, и ноги ниже коленей.

  - Ну вот, Сашеньке наконец-то сделали корсет по его размеру. Теперь тебя не придется привязывать к кровати. Две медсестры очень ловко упаковали меня в него, предварительно одев очень толстые подгузники. Корсет изнутри был мягким, но движения сковывал очень эффективно. Меня снова уложили в постель, возле которой уже стоял столик на колесиках с обедом, подсоединили датчики от монитора и капельницу. Медсестра накормила меня и велела поспать. Я долго не мог уснуть. Как бы ни было удобно лежать, но полная неподвижность, которую обеспечивал корсет, не способствовала комфорту. Я так и так пытался пристроиться, ничего не получалось. В голове все время прокручивался резкий поворот в моей жизни. Я всегда считал себя довольно самостоятельным. Потеря родителей, жизнь в детдоме, научила меня ни на кого не надеяться и быть жестким, но странное дело, мне понравилось новое свое положение, когда не нужно ни о чем беспокоиться. Даже этот корсет мне нравился, поэтому я и не особо возражал против него. В полумраке палаты появилась медсестра.

  -- Не спишь? Сейчас я тебе помогу.

Она ненадолго вышла из моего поля зрения и появилась, неся в руке шприц. Укол в плече и через минуту я уже спал.

 Проснулся я от какой-то суеты в палате. Возле кровати стояла каталка, на которую сестра стелила толстое пуховое одеяло.

  -- Ну вот, все уже готово для перевозки тебя в твой новый дом.

Она сняла с меня датчики монитора, отсоединила капельницу и стала снимать корсет. Затем проверила подгузник.

  -- Ну конечно, уже мокренький.

Почувствовал, как краска заливает мое лицо. Я вспомнил, что проснулся, когда захотел в туалет, но зная, что на мне надето, написал в подгузник. Было даже приятно ощущать, как теплый поток распространяется по промежности.

  -- Ничего страшного, не нужно так стыдиться, ты просто молодчина. Постарайся привыкнуть к этому. Тебе еще, как минимум месяц придется пролежать в постели, и на это время все свои дела ты будешь делать только в подгузник.

  -- А почему нельзя использовать утку?

  -- Дело в том, что кроме всех ран, у тебя было незначительное смещение нескольких позвонков в нижней поясничной области и шее, и лишнее беспокойство спины не нужно, поэтому и корсет, а его снимать довольно долго.

Пока разговаривали, медсестра ловко сняла с меня мокрый подгузник, тщательно вытерла мне промежность и попку прохладными салфетками. Затем она начала втирать в эту область детское масло. Когда она дошла до яичек было очень щекотно и я непроизвольно дрыгнул ногами и попытался отстраниться, но меня тут же остановили. Сестра очень строго приказала не дергаться, а-то ей придется при каждой смене подгузника фиксировать меня.

  -- Просто расслабься и дай мне делать свою работу.

Тем не менее, она стала действовать осторожнее. В конце она взяла баночку с каким-то желеобразным веществом.

  -- Сейчас мы измерим твою температуру.

С этими словами она взяла на палец довольно большую порцию геля и попросила другую медсестру помочь ей. Та перевернула меня на живот и слегка прижала к кровати. Я почувствовал, как мне раздвинули ягодицы, и холодный пальчик стал намазывать мой сфинктер, время от времени, нажимая на него, и вот он нырнул внутрь, сначала совсем немого, потом все глубже и глубже. Ощущения были необычные. Нет, больно не было, но и приятными их назвать тоже было нельзя. Я напрягся, и в этот момент в попу мне скользнул длинный стеклянный термометр. Казалось, что 5 минут продолжаются вечность. Наконец термометр извлекли и меня перевернули на спину. Медсестра обратила внимание на мой вставший член.

  -- А Сашеньке понравилось измерять температуру. Какая сладкая конфетка.

Она неожиданно нагнулась и поцеловала его. Я неистово покраснел и прикрыл писюн руками. 

  -- У нас есть еще один маленький сюрприз. Твои мамочки купили для тебя новые подгузники. Они более толстые, мягкие, удобные и как нельзя более подходящие для такого малыша.

Она подняла пушистый бледно-розовый подгузник. Меня приподняли, подложили под меня корсет, вставили в него подгузник и опустили меня. Затем корсет туго зашнуровали. Подгузник приятно охватывал мои бедра, он действительно был намного удобнее. Затем меня переложили с кровати на каталку и обернули одеялом, поверх которого прикрепили широкими ремнями к каталке. Путешествие к новому дому мне не запомнилось, Я просто уснул в этом теплом мягком коконе. Я ненадолго просыпался когда меняли подгузник и еще раз, когда меня кормили из бутылочки с соской. Странно, но мне это казалось таким естественным, я чувствовал себя очень защищенным, даже соска-пустышка, которая оказалась в моем рту утром, не вызывала ничего, кроме удовольствия. Когда проснулся окончательно, я осмотрел комнату, насколько позволял мне корсет. Она практически ничем не отличалась от больничной палаты. Такая же кровать, с правой стороны от нее пикал монитор, а с левой стояла капельница, стены были ярко-розовыми, а потолок, голубой, с нарисованными облаками. Больше рассмотреть ничего не удалось. В спине чувствовался некоторый дискомфорт. В поле зрения показалась давешняя медсестра. Она увидела, что я проснулся и позвала маму-Любу и маму-Надю. Они подошли и по очереди поцеловали меня в обе щеки. Я чувствовал, что губы у меня сильно опухли от соски. Я выплюнул ее и сказал, что у меня болит спина. Из-за опухших губ я сильно шепелявил. Мне самому показалось это довольно смешным и я хихикнул. Все, кто был здесь, тоже прыснули. – «Слишком маленькая соска, да и непривычно тебе еще», прокомментировала Надежда. Медсестра быстро расшнуровала корсет, приподняла меня, а мама-Надя (или мама-Люба) убрала его из под меня. Сестра осмотрела мою спину и заметила ярко-красный рубец на боку. – «Похоже на подкладке корсета образовалась небольшая складка, она и надавила», прокомментировала медсестра. -«Ничего, мы это быстро исправим.» Свободный от корсета, я попытался сесть в кровати, но сразу же понял свою ошибку, голова пошла кругом и меня чуть не вырвало. Медсестра поспешно уложила меня обратно и очень недовольно посмотрела.

  -- У тебя сильное сотрясение мозга, даже не пытайся вставать, это может кончиться очень плохо.

Она надела на меня шейный корсет и начала делать перевязку.

  -- Ну что же, ручки и ножки почти в порядке, но нужно еще подлечить их. А пока тебя пора искупать.

На этот раз меня стали обтирать мягкой влажной губкой. Этим занимались мои мамочки, мама-Надя и мама-Люба, черт, я до сих пор их не разбирал, кто есть кто, настолько они были одинаковы. Я решил не заморачиваться. Они были так нежны и милы. Отмыв небольшой участок моего тела, они целовали меня туда, просто излучая свою любовь. Я расслабился и задремал. Мне пришлось взбодриться, когда меня стали кормить. К этому времени мне по новой перебинтовали руки и ноги и я не мог самостоятельно поесть. Странно, но на этот раз руки забинтовали в о-о-о-чень толстые слои, до локтей. Вдобавок их пристегнули ремнями к кровати. Я даже не заметил, когда это произошло. На этот раз мне даже не приподняли голову, кормили из бутылочки с соской, при этом мамочки чуть ли не дрались, из-за того, кому придерживать бутылочку. Они делали это по очереди через каждые пять минут. Дырочка в соске была крошечная, и процесс затянулся минут на тридцать, если не больше. Странно, но мне это очень нравилось. Я почувствовал, что хочу писать и не задумываясь начал мочиться. Я забыл, что на этот раз на мне не было подгузника. Я думал, что меня заругают, но мамочки были в полном восторге. Только медсестра прикрыла мой писюн полотенцем. Она тоже, как мне показалось, была не против. Я покраснел, но мои мамы просто осыпали мое лицо поцелуями, приговаривая, что это так хорошо, что я такой молодец, и так далее.

После завтрака медсестра наконец-то пробилась ко мне, чтобы одеть подгузник.

Лежать на довольно жестком матрасе без подушки и в подгузнике, когда твоя попа намного выше головы, не очень удобно, в корсете было намного комфортней. Я лежал и слушал маму-Любу, которая читала мне книгу,- это был Марк Твен, «Белый клык». Я уже читал его, но слушать было намного интересней. Мама-Надя тоже сидела рядом со мной и гладила мою лысую макушку. (Я забыл сказать, что голову освободили от бинтов, заклеив ссадины лейкопластырем. Зачем, спрашивается, полностью сбривать все волосы?) Медсестра подошла к Надежде, передала ей какую-то тряпочку и что-то сказала на ушко. Она хохотнула, и мне на голову надела кружевной розовый чепчик, завязав под подбородком большой бант. Его оборки еще более сузили мое поле зрения. Затем в рот ткнулась резиновая соска-пустышка. Она была намного больше предыдущей и сосать ее было просто удовольствие. Я для вида хотел возмутиться, но неожиданно, даже для себя, широко улыбнулся. Опухшими губами, да еще сквозь соску, я проговорил, «Спасибо мамочки!» Вышло нечто невнятное, но мои мамы все поняли. Я самым постыдным образом разревелся. Мое лицо тут же осыпали поцелуями, мама-Надя и мама-Люба тоже плакали. Нашу идиллию прервал звонок в дверь. Мои мамочки одновременно посмотрели на медсестру. Та все поняла и пошла открывать. Похоже, мои новые родители не хотели ни на минуту оставлять меня. Что же, мне только нравилось такое внимание. Через минуту в комнату вошла мой доктор, я решил называть ее тетей Людой.

  -- «А ну  кто здесь плачет?»,- сказала она, увидев мое зареванное лицо. Посмотрев на красные глаза близняшек, она все поняла.

  -- Ну ладно, бросаем сантименты и готовим Сашеньку к осмотру.

Странно, но я вовсе не стеснялся, ни своей соски, ни чепчика, ни подгузников. Она даже похвалила соску и чепчик.

С моей груди откинули мягкое одеяло. Кожа сразу же покрылась пупырышками. Тетя Люда, заметив это, вернула его назад, нагрела дыханием стетоскоп и стала слушать меня, сунув руку под одеяло.

  -- А почему на Сашеньке нет корсета?

Медсестра рассказала ей о неприятности, произошедшей утром. Меня в шесть рук, аккуратно перевернули на живот, и доктор осмотрела повреждения спины. К этому времени рубец уже налился синевой и смотрелся довольно неприятно. Доктор велела снять с меня подгузник, что быстро проделала медсестра. На попке и в промежности она обнаружила покраснения.

-- У Саши очень чувствительная кожа. Советую одевать его только в очень мягкую одежду. Да, пока сделают новый корсет, желательно все же, ограничивать ребенка в движении. Самое простое, что я могу посоветовать – это обычные пеленки. И пеленать как можно туже.

Я не уверен, но, кажется, у моих мамочек глаза загорелись энтузиазмом. Они значительно переглянулись. Тетя Люда перехватила их взгляды и ухмыльнулась, так, по доброму.

-- Только не переусердствуйте, мальчику хотя бы один час в день нужна свобода. Да, без корсета, в пеленках, нужна более мягкая кровать, на этой ему просто неудобно. Неужели вы не видите!?

И медсестра и мамочки пристыжено покраснели. Я благодарно посмотрел на тетю Люду, хотя оказаться в пеленках мне как-то не очень хотелось. Я что-то пробормотал сквозь соску, возмущенное. Сам не понял что, из-за опухших губ.

  -- «Ой, как прелестно!» Обратила внимание на мои губы доктор. До этого они были просто скрыты большим пластмассовым диском соски. Она вынула ее из моего рта, не без сопротивления с моей стороны.

  -- Не волнуйся, конфетка, я верну ее тебе. Так и хочется поцеловать в эти губки.

Я, в который уже раз неистово покраснел. Доктор что-то зашептала на ушки моих мамочек. Они только переглядывались и косились на меня, при этом хихикая как девчонки. Я заподозрил их в каком-то заговоре.

  -- Ну, а теперь займемся Сашенькой всерьез.

С этими словами доктор начала раскладывать какие-то инструменты на тумбочке. Она очень внимательно осмотрела мою голову, помяла мои ребра, постоянно спрашивая, не больно ли. Сняла шейный корсет и стала легонько поворачивать мою голову. В какой-то момент в шее стрельнуло, да так больно, что я вскрикнул. Мамочки, да и сама доктор с медсестрой буквально подпрыгнули, сопереживая мне.

  -- Все-все-все, Саша, я больше не буду делать тебе больно. Ничего страшного. Затем она велела поднять мне ноги. Когда поднимал по одной, все было нормально, но когда вместе, в копчике тоже стрельнуло. На этот раз я сдержался от крика, только вздрогнул, но доктор заметила. – «Да, корсет необходим, хотя бы на неделю, завтра принесу новый». Она опять стала шушукаться с моими мамами. На шею вернулось ограничение, а в рот соска, которую я непроизвольно стал сосать. Мама-Надя вышла из моей спальни (я их все-таки понемногу стал различать). Доктор, медсестра и мама-Люба отошли от постели и что-то обсуждали в полголоса.

Потом они совместно перевернули меня на живот и тетя Люда стала массировать мне спину мягкими руками, втирая разные душистые масла. Под ее руками я расслабился и не ожидал такого коварства. Её пальчик вдруг нырнул в мою попу. Он нырял все глубже и глубже, и все дольше находился там. Я не понял, но мне постепенно стало очень приятно. Мой член напрягся, но был прижат к жесткому матрацу. Я стал елозить попой, пытаясь удобней пристроить его. Не вынимая пальчика из попы, тетя Люда приподняла мой животик и медсестра подложила под меня мягкую подушку. Движения пальчика убыстрились. По всему телу пробежали мурашки и я непроизвольно начал дергаться. Изо рта вырвался всхлип и мои зубы стиснули наконечник соски. Я даже сначала не понял, что писаю прямо на мягкую подушку, обхватив ее ногами. Мое тело полностью расслабилось, было так хорошо. Пальчик доктора так и остался внутри меня. Она попросила медсестру подать ей термометр. Секунда и я ощутил вместо пальчика, холодное стекло. Тетя люда придерживала градусник между пальцами ее горячей руки, лежащей на моей попе, и это тоже было приятно. На этом манипуляции с моей задницей не кончились. Доктор попросила медсестру подать ей какие-то свечи. Термометр вынули и вместо него вставили 2 свечи. Из под меня убрали описанную подушку и перевернули. Медсестра стала готовить меня к пеленанию. Пришла мама-Надя, с трудом неся в руках огромную перину и вроде как целую пачку простыней.

  -- Надеюсь пока этого хватит, сегодня же мы съездим и закупимся еще.

Медсестра опрыскала мою промежность, попу, и до подмышек душистой детской присыпкой и надела подгузник, затем подумала и обернула еще один. Доктор одобрила ее новшество. Мама-Люба тоже обратила внимание.

  -- Нужно будет купить еще подгузники, потолще, Сашеньке, похоже нравится писать в подушку.

Причем сказала это так всерьез, без намека на улыбку, просто констатируя факт. Я в очередной раз покраснел. Все посмотрели на меня и весело рассмеялись, а мамочки просто осыпали все мое тело поцелуями, благо медсестра держала меня на руках. От щекотки я тоже рассмеялся и выронил соску. Её на лету поймала доктор и попросила у мам ленточку. Как вы думаете, какую они принесли? Конечно же розовую. Она пропустила широкую ленту сквозь кольцо соски и связала просто огромный бант. Ленту с соской надели мне на шею, под громкие аплодисменты всех присутствующих. Пока все развлекались, мама-Надя постелила на кровать перину, шелковую простыню, а поверх них штук пять пеленок. То, что это были настоящие пеленки я понял сразу, они были даже на первый взгляд из очень и очень мягкой и толстой фланели.

  -- Мы тут для Сашеньки сделали некоторую одежку.

С этими словами Надежда показала самые настоящие ползунки и распашонку. Они были из того же материала, как пеленки. Ну этого я просто не мог выдержать. Я решил покапризничать и стал вырываться, ну не хотелось мне быть спеленатым, да еще в ползунках и распашонке. Даже заплакал. На меня все-таки надели эти предметы, причем доктор похвалила мамочек за такую предусмотрительность. Она даже одобрила, что и ползунки и распашонка были швами наружу, а рукава застрочены и в районе кистей прошиты несколькими слоями и приделаны длинные ленты. Похоже мои мамы готовились, интересно где они все купили. В комнате все-таки было прохладно, я немного замерз до того как на меня это надели. Я постепенно успокоился. Меня уложили на пеленки. Я думал пеленать будут от подмышек и ниже, но не тут то было. Во первых ленты на рукавах обвязали вокруг туловища и я оказался связан. Во вторых, меня пеленали с головой и пеленали очень туго. В заключении еще на голову надели очень толстый чепчик с воланами и кружевами. Я окончательно перестал что-либо слышать. Меня уложили в мягкую перину и накрыли одеялом, немного уступающим ей по толщине. Пока меня пеленала медсестра, мамочки внимательно перенимали опыт, а доктор приготовила большую бутылку с молоком, добавив туда какое-то лекарство (слабительное и снотворное). Я пытался пошевелиться внутри кокона, ничего не получилось, работа сделана на совесть. Я для проформы похныкал. С лица убрали рюшечки, вынули пустышку, запечатлели несколько поцелуев в губы, похоже все по очереди, и вставили в рот соску от бутылки. Я сделал несколько глотков и почувствовал, что меня укладывают на бок, подложив под спину подушки, еще одну положили возле лица и на нее бутылку. Стало так уютно, тепло и удобно, чего я артачился. Постепенно я засыпал. В конце только запомнил, как под щеку подоткнули свернутую маленькую пеленку, чтобы ловила слюнки и в комнате потемнело. Проснулся оттого, что захотел в туалет, причем «по большому», и хотелось ну очень сильно. Я закричал, - «МА-А-А-МА» и тут же обкакался, свечи и слабительное сделали свое грязное дело. Я ничего не слышал и не видел, но в спальне зажегся свет, и меня подняли. Мама-Надя держала меня на руках и покачивала, губы у нее шевелились, видимо  что-то говорила. Я громко сказал что не слышу ее. Медсестра сняла с меня чепчик. Надежда обеспокоено смотрела на меня.

  -- В чем дело Сашенька, приснилось что-то плохое?

Я сквозь слезы сказал ей, что испачкал подгузники.

  -- Господи, Саша, я чуть инфаркт не получила от твоего крика. А то, что ты накакал в подгузник, так для этого они на тебе и надеты. Ты просто молодчина, и не надо плакать.

Она еще много говорила нежных и успокаивающих слов, осушая мои слезы поцелуями. Очередная волна накатила на меня и с громким пуком освободилась в подгузник. Крепкий поцелуй прокомментировал это. Опять пук и опять поцелуй.

  -- Все? Или дальше будем целоваться?

Я напрягся и заработал еще один поцелуй.

  -- Кажется все, мамочка.

За эти слова я удостоился самого долгого поцелуя.

  • Upvote 2
Ссылка на комментарий

 надеюсь его в полную девочку не превратили :)

Я тоже надеюсь что девочкой его сделали только снаружи. :)  Не отрезали яйки и писюн, не удалили все зубики, перестали сбривать волосы. :) И раз в неделю, на пару часиков, в качестве поощрения позволяли быть мальчиком. Например, когда из детдома пришла комиссия по усыновлению проверять условия проживания у новых родителей.

Сцена с мягкой подушкой хороша. :D

Ссылка на комментарий

Я тоже надеюсь что девочкой его сделали только снаружи. :)  Не отрезали яйки и писюн, не удалили все зубики, перестали сбривать волосы. :) И раз в неделю, на пару часиков, в качестве поощрения позволяли быть мальчиком. Например, когда из детдома пришла комиссия по усыновлению проверять условия проживания у новых родителей. Сцена с мягкой подушкой хороша. :D

За причиндалы его не беспокойся, в рассказе дважды упоминается его эрекция.
Ссылка на комментарий

Интересно, почему авторов подобных рассказов тянет на тему трансвестизма?

Дополнительное унижение. Кроме того, то что для пацана - совсем стыдно, для девочки как бы более допустимо. Это исходя из личных размышлений.

Ссылка на комментарий

+1 Трапота уже подзамучила...

Транвестизм не имеет никакого отношения к гомосексуализму (который изначально и напрягает многих парней). Но если не нравится, проще уж написать своё или не дочитывать чужое при таких раскладах.

 

Лично меня сцены феминизации не напрягают нисколько. Гомосексуальные сцены просто фильтрую, не обращаю внимания.

  • Upvote 2
Ссылка на комментарий

Гомосексуализм это - гомосексуализм и я его  люблю очень. А трапота это трапота и она может быть хороша, отдельно, но  раздражает при мешке с ABDL.

  • Upvote 1
  • Downvote 1
Ссылка на комментарий

Дааа.... У них получилось очень плотное и всеобъемлющее ухаживание. Ляле не оставалось почти никакой свободы ;) Сегодня выложу еще один рассказ, там тоже за лялечкой очень плотно ухаживают, но там все еще намного круче ;)

Ссылка на комментарий
  • 2 года спустя...
  • 8 месяцев спустя...

Не знаю что некоторые увидели в рассказе из "нетрадиционного". ну да есть элементы такого, но я считаю что все что относится к абдл пол тут уже не играет большого значения. просто за девочками ухаживают более нежнее и приятнее что ли. в прочем каждому видится своё. рассказ хороший, мне понравился. но мало что-то таких.

Ссылка на комментарий
Гость АЛЕКСАНДР РУССКИХ
15 hours ago, малыш said:

Не знаю что некоторые увидели в рассказе из "нетрадиционного". ну да есть элементы такого, но я считаю что все что относится к абдл пол тут уже не играет большого значения. просто за девочками ухаживают более нежнее и приятнее что ли. в прочем каждому видится своё. рассказ хороший, мне понравился. но мало что-то таких.

Рассказ про лёгкую феминизацию

Ссылка на комментарий
  • 5 лет спустя...
  • 4 недели спустя...

Проблема с этим рассказом на другой площадке наверное в том, что все очень уж несовершеннолетние. Они там за этим стараются следить, как бы чего не вышло.

Ссылка на комментарий
×
×
  • Создать...

Важная информация

Используя данный сайт вы соглашаетесь с правилами Условия использования.