Новая Работа

[Deniska95]

автор Kosolapsus

1. Новая работа.

Вот ведь не повезло, так не повезло. Мало того, что кризис по карману ударил, так ещё и сокращение подвалило. В общем, в один прекрасный день я оказалась на улице с документами на руках. Неприятно, надо сказать, однако никого мои переживания не волновали кроме меня самой.
Зарегистрировавшись через день на бирже труда, я стала ждать подходящих вакансий. Ходить каждый день на биржу и вариться в этом «бульоне» из разговоров на тему, «как же всё стало плохо», мне не хотелось. В решении проблемы это не поможет, а негатива можно хватнуть столько, что из депрессии потом не выкарабкаешься. 
Вместо этого я стала покупать различные газеты и звонить по объявлениям с предложениями работы. Больше половины из них оказались либо неперспективными, либо откровенным разводиловом типа: «сперва надо пройти переобучение, это будет стоить…». 
Понятное дело, что вкладывать деньги в непонятное переобучение мне не хотелось. 
В среду в одной из газет мне на глаза попалось следующее объявление: «Детскому саду №… требуется на постоянную работу организатор игр. Требования… Телефон…».
А что я теряю, подумала я, работа не самая пыльная, игр я знала много, а если что – интернет под рукой, всегда можно покопаться и выудить что-то интересное. Была не была.
Позвонив по указанному телефону, я договорилась о собеседовании и начала собираться. Памятуя, что иду в детский сад, я оделась довольно скромно, но стильно: синие джинсы с поясом из платка, свободный свитер. В качестве головного убора повязала свой повседневный тёмно-синий платок. Набросив плащ и подхватив в прихожей сумочку, я отправилась к будущему работодателю.
Детский сад произвёл на меня довольно благоприятное впечатление. Отделан он был замечательно, воспитатели гуляли с детьми по прилегающему участку, в меру озеленённому и благоустроенному, с различного рода конструкциями для лазания и качания. Единственное, что было довольно странно, высокая, примерно под два метра, глухая ограда. Но, может это какой-то элитный сад.
Пройдя в кабинет заведующей, я сняла плащ и присела на стул.
– Я навела о Вас справки, Инна Сергеевна, в принципе вы нас устраиваете. Отзывы о вас благоприятные, думаю, что с работой вы справитесь. Думаю первоначальный уровень зарплаты в 15 тысяч вас устроит? Разумеется эта сумма уже окончательная, с учётом всех вычетов. 
Сумме, прямо, скажем, превосходила мои мечтания как минимум вдвое.
¬– По окончании испытательного срока в один месяц сумма либо останется без изменений, либо будет увеличена, зависит уже от Вас.
– Я постараюсь. 
– Не сомневаюсь. Но сейчас нам придётся провести небольшую формальность. Мне необходимо взять с вас подписку о неразглашении. 
– Для чего? Неужели у вас режимный объект???
– В некотором роде да. Дальнейшее обсуждение Вашей работы и служебных обязанностей будем проводить уже после подписания этого документа.
Я задумалась. С одной стороны деньги и работа нужны были до зарезу, а с другой…
– Я согласна подписать этот документ, если вы мне сейчас твёрдо пообещаете, что никакого криминала в моей деятельности не будет.
– Конечно нет. Кроме того данный документ вовсе не означает, что вы попадаете к нам в кабалу. Просто небольшая подстраховка. Вот, прочтите и распишитесь.
Я взяла листок с небольшим текстом. Так: обязуюсь не разглашать… штрафные санкции… вступает в силу с момента подписания… Ну ладно. Будь что будет. Я поставила в соответствующей графе свою подпись.
– Вот и отлично. Теперь давайте перейдём к конкретике. Работать будете в средней группе. Работа у вас будет довольно необычная, но, думаю, вам понравится, особенно если принять во внимание ваш наряд. Итак, вы будете не совсем организатором игр. Вам предлагается занять должность ЖМУРКИ.
– Это как??? – Сказать, что я была удивлена, это не сказать ничего.
– Ну, вы о такой игре слышали?
– Конечно. Жмурки игра где…
– Вот именно. А тот кто вадит называется жмуркой.
– Так мне предлагается играть с детьми только в эту игру? А если они не захотят. 
– Захотят. И не потому, что у них не будет другого выбора. И они даже не должны будут в неё играть. Просто весь свой рабочий день вы будете проводить в их обществе с повязкой на глазах. 
Ого… Вот это заявка – целый день вслепую. Такого на моей памяти ещё не было. 
– Вам выдадут спецодежду, и вы просто будете находиться с детьми. Мы считаем, что постоянное присутствие такого человека среди детей будет благоприятно влиять на них. Вспомните – вы в детстве боялись играть в жмурки?
– Ну, вообще-то да.
– Вот именно. И, я готова поспорить, вас пугал именно факт завязывания глаз платком.
Вот тут эта дама просчиталась – сам этот факт меня очень даже занимал. А пугала меня возможность быть пойманной. 
Заведующая посчитала моё молчание согласием с её последними словами.
– Вот мы создаём постоянный фактор, который нейтрализует этот страх, а с ним и некоторые другие, как например, боязнь темноты…
Определённая логика в её словах присутствовала. Хотя мне было всё так же дико и непонятно, зачем подобные фобии лечить такими средствами. Но… Да, всё то же проклятое «но»… Работа была нужна и деньги тоже. 
– Хорошо, я согласна попробовать. Кстати, а как отнесутся к такой идее родители детей. 
– Замечательно отнесутся, точнее отнеслись. Согласны даже помогать со спецодеждой за свой счёт, и прочими аксессуарами. 
– М-м-м… Какими аксессуарами?
– Вам же необходимо будет хотя бы раз в день менять повязку? Ну вот, необходим разнообразный ассортимент платков или чего там ещё. Потом Ваш внешний вид должен быть домашним, уютным. Но с этим разберёмся чуть позже. Вот договор приёма на работу, прочтите и заполните.
Ладно, будь что будет, во всяком случае, не на панель же идти, а так работа в тепле и с детьми. Да и не требуется от меня за ними следить, наоборот, с повязкой на глазах много не уследишь.
Я аккуратно заполнила два экземпляра договора и расписалась в каждом. Заведующая в свою очередь поставила свою подпись и печати. 
– Вот и замечательно. Значит в понедельник, к семи часам я вас жду. Всего хорошего.
– До свидания.

Придя домой, я заварила свежего чая и сидя с кружкой в руке принялась ещё раз всё обдумывать. Конечно, работа была довольно странная, но за такие деньги можно было и потерпеть. Надо попробовать, как я буду справляться с ней. 
Я допила чай и, помыв чашку, пошла в комнату. Взяв платок, я плотно завязала глаза. Так… И чем же теперь заняться? Увы, список дел, которые можно делать в таком состоянии оказался до удручающего мал – посидеть перед телевизором и послушать его. Вот и всё. Мда, а как же я буду с детишками себя вести? Просто сидеть истуканом??? Попробуем это.
Хватило меня ровно на пять минут. Я сдёрнула платок. Предстоящая работа казалась уже сущим кошмаром – восемь часов полной зрительной изоляции. Да я сбегу через два дня из этого детского сада.
И всё-таки ¬– зарплата… Надо как-то жить, а получая достаточно весомую сумму жить можно было хорошо. 
Так и не придя ни к какому решению, я легла спать. Посмотрим в понедельник, что это за работа.

– Детей обычно начинают будить к половине седьмого, к семи они уже все в группе. Детский садик у нас круглосуточный Вы приходите тоже к семи часам, пока дети завтракают, вы переодеваетесь, и после завтрака вас выводят в группу. Весь день играть нет необходимости, дети по полтора-два часа гуляют после завтрака и после обеда. На время обеда и полдника вы можете выходить из группы и снимать повязку. Разумеется, никто выводить вас не будет. Постарайтесь сами запомнить маршрут. Если детям захочется поиграть именно в жмурки, то группа будет отведена в гимнастический зал, где отгорожена специальная игровая зона. После игры снова вернётесь обратно в группу. В этом случае воспитатель вас проведёт туда и обратно. В группе ваша территория только в игровом уголке. Понятно? Ну, с детьми познакомитесь сами и как себя вести тоже сориентируетесь на месте. Рабочий день у вас заканчивается в пять. Всё понятно?
– Да, а когда приступать?
– Сейчас и приступите. Дети завтракают, и я, на первый раз помогу вам одеться в ваш костюм.
Мы зашли в небольшую комнату.
– Вторая дверь открывается в группу. Когда оденетесь, подойдёте к двери. На ней датчики. Если вы будете без повязки или как-то не так одеты, вас просто не выпустит. Но предупреждаю – если задержка составит более двадцати минут, вынуждена буду наказать из премии. А сейчас раздевайтесь почти полностью. Будем примерять спецодежду.
Я разделась до нижнего белья. Первое, что мне подала заведующая, было очень похоже на пижамные штаны, по крайней мере, эта часть одежды была фланелевая в цветах.
– Надевайте. Вся одежда будет такая, вы должны создавать ощущение тепла и мягкости.
Ну что ж, раз так надо. Я спокойно влезла в штаны. Они оказались двухслойными и без резинки. Мне пришлось придерживать их руками.
– К ним нужен пояс. В качестве него будете использовать пелёнку. Вон там лежит стопка, возьмите любую. 
На полке шкафа и в самом деле лежала стопа фланелевых пелёнок, на полке ниже ещё одна, тонких и стопа разнообразных платков, в основном ситцевых, но в стопке проглядывались и шерстяные павлопосадские, и х/б. Я взяла тонкую пелёнку в тон штанам и, свернув её полосой, продёрнула в широкие петли, завязав затем на боку небольшой бантик.
Следующим элементом костюма стала фланелевая рубаха до середины бедра. И поверх неё заведующая надела на меня длинный халат, почти до самого пола. 
– Замечательно. Теперь подпояшем тебя фланелевой пелёнкой. Как себя чувствуешь?
– Немного стесняет движения. 
– Это нормально, жмурка и должна быть чуточку неуклюжей. Теперь осталась голова и руки.
Заведующая повязала мне на голову платок как косынку, затем тонкую пелёнку повязала обернув концы вокруг шеи. 
– Для начала повязка будет из платка. Вот этот шерстяной платок, красного цвета подойдёт. А поверх, закрывая повязку, повяжем белый платок с цветами как косынку. Замечательно. А на руки наденем рукавички с резинками. Свет не пробивается сквозь повязку?
– Нет. Темно.
– Вот и замечательно. Как раз вовремя мы успели. Завтрак закончился. Ну что же – приступайте к своим обязанностям.
Я сделала шаг вперёд и услышала, как открылась дверь. Сделала ещё несколько шагов и остановилась.
– Дети, у нас с вами сегодня в гостях жмурка. Поздоровайтесь.
Раздалось нестройное, многоголосое «Здравствуйте!».
– Она будет с вами играть. Проводите её в игровой уголок.
Детские ладошки взяли меня за руки и повели. Я старалась двигаться медленно, не поднимая ног над полом, чтобы не дай бог что-нибудь не раздавить. Наконец меня отпустили. 
Я стояла на чём-то мягком, кажется на ковре на котором играли дети. Осторожно сев я повела руками вокруг. Под руки попались кубики и какие-то куклы.
– Тётя жмурка, – меня подёргали за рукав, – запеленай мне куколку. А то у меня никак не получается.
Я взяла пелёнку, на ощупь расстелила её на ковре и сделала из куклы свёрток.
– Ой, спасибо. А ты с нами поиграешь в жмурки после обеда???
– Конечно. А что будем делать до обеда?
– Мы скоро гулять пойдём, а ты нас будешь ждать… А можно я тебе платок повяжу?
От такой просьбы я немного опешила. Ни о чём таком меня не предупреждали. Однако, детишки тут продвинутые, видимо я далеко не первая жмурка.
– Повяжи, – решилась, наконец, я.
Детские ладошки набросили на голову… фланелевую пелёнку и затянули концы под подбородком. 
– Какая ты стала красивая. Давай играть в дочки-матери. Вот это будет твоя дочка, а это моя.
Мне в руки впихнули куклу. Кажется ту самую, которую я пеленала. Ну что же – придётся вспомнить, как в детском саду мы играли. Я принялась укачивать куклу, мурлыкая что-то типа колыбельной.
Время до обеда прошло достаточно быстро. Я, то строила на ощупь домик из кубиков, то катала с малышами машинки, в общем, целиком погрузилась в мир детства. А потом группа ушла на прогулку, и я смогла передохнуть. 
Вернувшись в свою «гардеробную» я сняла с головы повязанную «заботливой» девочкой пелёнку, сдёрнула платки и отправилась в отдельный санузел. Выйдя оттуда, я обнаружила в комнате заведующую.
– Ну как всё идёт? Освоилась?
– Пока вроде ничего, только платок грубоват – натирает. Надо будет какой-нибудь помягче.
– Ничего, со временем появятся и мягкие платки. А пока можно попробовать фланелевую пелёнку. Вот эта помягче будет. Правда узел получится большой, но мы его замаскируем платком под причёску. Значит после прогулки группа сразу садится обедать, а потом ложится спать. До трёх часов можешь отдыхать. Потом будь готова.
– Хорошо. А какие ещё варианты спецодежды есть? В халате с таким своеобразным «нижним бельём» довольно жарко.
– Пока никаких – финансирование на садик не позволяет сделать гардероб на семь перемен, но я думаю вечером поговорим с родителями, может что и появится. Пока отдыхай, в три не забудь выйти в группу. Оденешься сама.
Заведующая ушла. Я осмотрелась. В комнатке оказалось неплохое кресло и небольшой телевизор с подсоединёнными наушниками и компактным DVD-проигрывателем. Я включила будильник на половину третьего и села смотреть какую-то комедию.
Когда прозвучал сигнал будильника я выключила телевизор и начала собираться. 
Снова повязала ситцевый платок и тонкую пелёнку, завязала оранжевой фланелевой пелёнкой в разноцветный горох глаза и повязала ещё один платок. Концы платка завязала так, как будто у меня сзади уложенная коса и спрятала в этот узел все концы от платков и пелёнок. Натянула рукавички и приготовилась к выходу. Раздался звук отъехавшей в сторону двери и я сделала несколько шагов вперёд. 
Тут же раздался топоток и знакомый детский голос произнёс.
– А где мой платочек?
– Извини, солнышко, мне пришлось его снять.
– Ничего, я тебе новый повяжу. У нас в кукольном уголке их много. Идём…
– Танечка, веди жмурку к нам, мы идём все вместе играть в жмурки в гимнастический зал, - послышался голос воспитательницы.
– Я хотела ей платочек повязать, Антонина Васильевна.
– Там и повяжешь.
Девочка взяла меня за руку и потянула за собой.
Мы прошли наверное метров тридцать, а может быть и меньше, я не поняла. Складывалось такое ощущение, что моя провожатая вела меня кругами, иногда останавливаясь, и поворачивала обратно. Потом я сообразила, что она, должно быть, заходила в кукольный уголок за «платочком». Смирившись с тем, что мне снова придётся заполучить на голову пелёнку, я решила сосредоточиться на предстоящей игре.
Наконец мы пришли в зал. 
– Заходите, дети, не толпитесь. А теперь поднимите руку, кто сегодня принесёт нам платочек? Все хотят? Так, Олечка, Серёжа, Ваня… Бегите в группу и принесите платочки сюда.
Дробный топоток свидетельствовал, что детишки резво кинулись выполнять поручение воспитателя. Однако зачем ей платки, ведь глаза у меня и так завязаны. Странно.
– Антонина Васильевна, а у меня тоже с собой платочек, - послышался голос моей провожатой.
– Замечательно, Танечка, твоим «платочком» мы завяжем жмурке глазки. Давай я его сверну полоской, пока ребята бегают за своими платочками… Вот, теперь держи, потом мне его отдашь.
Ещё повязка??? Э-э-э… Я и так ничего не вижу, да и слышу неважно, а что же будет после того как меня ещё укутают.
Тем временем посланцы вернулись обратно, принеся с собой требуемые платки.
– Ну что же, будем наряжать жмурку. Давай твой платок Олечка. Белый в синюю снежинку. Прелесть. Этим платочком мы завяжем жмурке лицо, чтобы она не подглядывала.
Какое уж тут подглядывать. Оранжевая пелёнка глушила даже малейший проблеск света, сильно прижатая повязанным косынкой платком, однако спорить мне не полагалось.
– Теперь Ванечкин платок. Тоже белый, с зелёной каймой и мелкими крапинками. Им укутаем жмурке голову.
Концы платка захлестнули шею, плотно обняв щёки и, прижав свисающий угол предыдущего платка, завязались сзади на узел. 
– Танечка, давай свой платочек. Завяжем глазки.
Ещё одна тёплая полоса легла на глаза и, прикрыв уши, почти полностью приглушила звук. 
– И остался у нас платочек Серёжи. Зелёный, с белым узором по краю. Его мы повяжем как косыночку. Вот какая у нас красивая жмурочка. Ну что же, давайте раскручивать… Где стоишь?
Меня начали крутить задавая вопросы старой детской поговорки. Я принялась отвечать, хотя челюсти едва двигались прижатые платками.
– На камне…
– Что продаешь??
– Щи да квас…
– Ищи три года нас… Раз… Два… Три… Ищи!!! Ребята разбегаемся…
Ой, мама, где уж мне тут поймать кого-то. Детишки ведь запросто проскочат у меня под руками… 
Я расставила руки не очень широко, чтобы уж совсем не пользоваться преимуществами взрослой и, наклонившись, чтобы руки находились на уровне детей, принялась ходить по залу. То тут, то там слышались хлопки в ладоши и голос воспитателя: «Холодно», «Горячо», «Огонь». Так меня предупреждали, когда я приближалась к барьеру, отделявшему площадку для жмурок от остального зала.
Дети, до этого бегавшие с топотом, вдруг стали ходить очень неслышно, а может просто я не слышала их шагов из-за платков и пелёнок на голове. Но постепенно я сориентировалась в пространстве и вскоре поймала первого малыша. По правилам игры ему завязали глаза и посадили на стульчик стоящий возле стены. Постепенно там скопилась почти вся группа, чинно сидящая с тонкими пелёнками, повязанными полосой. 
Видимо время игры подошло к концу, потому что воспитательница остановила меня, взяв за руку.
– Встаем, ребята, снимаем повязки. Сегодня победителей у нас трое. – Она перечислила имена и, построив детишек парами, повела группу из зала. Меня поставили в конце получившейся колонны и сразу два малыша повели меня за руки обратно в группу. Платки с меня никто снимать не стал.
Сразу после нашего возвращения группа собралась на прогулку, а я вернулась в свою комнатку и развязала голову. Да, странностей в этом саду хватало. Например, достаточно долго группа ложилась спать и вставала. Занимало это не менее получаса в обоих случаях. В чём тут было дело, я не знала, но чувствовала, что скоро узнаю.
Я села в кресло и стала рассматривать платки, которые принесли дети. Странное дело, мне почему-то вдруг это понравилось. Платок, которым мне завязали лицо, скорее был квадратной тонкой пелёнкой белого цвета с разнообразными синими снежинками, остальные платки, были просто платками.
– О, я вижу вам это начинает нравится. – Голос заведующей выхватил меня из задумчивого поглаживания мягкой ткани разложенных на коленях платков. – Значит я не ошиблась предложив вам эту работу.
– Я что-то задумалась. Который сейчас час?
– Без пятнадцати пять. Можете переодеваться, скоро вам идти домой.
– Хорошо. Надеюсь я сегодня не сильно испортила детишкам день? 
– Всё было замечательно. Извините, что забыла вас предупредить о том, что дети любят поиграть с жмуркой завязывая её пелёнками и платками, да и о том, что они специально приносят для этого платки.
– Да, я заметила. А эти платки куда? – Я подняла с колен три платка, повязанные мне во время игры.
– Сложите и оставьте пока здесь. Вечером нянечка вернёт в шкафчики к одежде. Да, сразу хочу сказать. В пятницу вы с половины третьего будете находиться в раздевалке, родители хотели бы познакомиться с вами. Естественно анонимность гарантируется – ваше лицо они не увидят. Да и вы тоже не увидите их. 
– Хорошо. Тогда я буду переодеваться.
– Всего хорошего.

Так начались мои трудовые будни. Первое время было утомительно постоянно находиться в платках и пелёнках, но постепенно я привыкла. Как-то раз я ехала домой, не понимая, почему пассажиры в автобусе странно поглядывают на меня и, лишь только подойдя дома к зеркалу обнаружила, что не сняла с головы тонкую пелёнку, а так и отправилась домой в ней. Да и дома мне стало не хватать платков. Пришлось сделать рейд по магазинам и закупить как платков, так и фланелевой ткани. 
Знакомство с родителями детей в пятницу прошло без проблем. Они выслушали мои пожелания насчёт мягких платков и пообещали помочь. И действительно, вскоре заведующая принесла мне штук пять замечательных платков, белых в цветах. А кроме этого принесла большую коробку с пелёнками. 
Когда я первый раз развернула одну из них, то обнаружила, что она просто огромного размера.
– Ну и что я буду с ними делать?
– Видишь ли, родители попросили, чтобы ты проводила послеобеденный сон вместе с детьми. А детей мы на время этого сна пеленаем. Так что придётся и тебя тоже.
Так вот почему так долго каждый день воспитатель с нянечкой укладывали детей спать – запеленать такую ораву действительно процесс трудный. Но как они собираются пеленать меня???
– Мама одной из девочек специально сшила эти большие пелёнки, так что сегодня после обеда выходи в группу. Место для тебя будет готово.
Я ошарашенно переваривала услышанное. Нет, этот садик всё больше поражал меня своими порядками и правилами. 
Как во сне я завязала глаза (теперь в качестве повязок и прочего я использовала только фланелевые пелёнки), повязала пелёнку на голову и, дождавшись момента когда дверь открылась, шагнула в группу. 
– Ребята, сегодня с вам вместе тихий час будет и у жмурки. Она тоже как и вы укладывается спать.
Воспитательница сняла с моей головы пелёнку и… внезапно развязала мне глаза.
Зрелище было впечатляющее. На кроватках в спальне лежали запеленатые дети, и у каждого глаза были завязаны платком и платком же укутана голова. Этакие небольшие свёрточки. Но судя по бодрому посапыванию, спать им это ничуть не мешало.
– Симпатично смотрятся, –¬ прошептала воспитательница? – Давай-ка тоже баиньки. 
Сказав это она снова завязала мне глаза пелёнкой и повязала пелёнку на голову. 
Меня уложили на надувной матрас и принялись пеленать. Если детишек запелёнывали в одну пелёнку, то меня замотали в четыре – две бязевые и две фланелевые. Лежать запелёнутой было непривычно, но вскоре тёплая неподвижность начала действовать дремотно и я уснула.
Разбудили меня раньше чем детей. Распеленали и отправили обратно в мою комнату, где меня уже ждала заведующая.
– Как прошёл тихий час? 
– Хорошо, но, боюсь, теперь я не смогу сосредоточиться. Хочется спать.
– Думаю, что больше мы не будем тебя укладывать с детишками вместе, в принципе это не имеет смысла. Всё равно они тебя не видят. 
– Хорошо. А куда девать эти пелёнки? – Я показала рукой на полотнища 2.5х3 метра.
– Будешь иногда в них заворачиваться поверх халата как в полотенце. Вот и будет им использование.


Месяц прошёл незаметно. Я всё больше привыкала к своей необычной работе. В конце испытательного срока заведующая вызвала меня к себе и сообщила, что по отзывам воспитателя и родителей принято решение поднять мою зарплату на 30%. Это было замечательно. Я всё легче и легче переносила необходимость постоянно находиться в повязке и даже стала получать от этого небольшое удовольствие.
Всё рухнуло в один момент.
В выходной день ко мне зашла подруга. Я как раз собиралась мыть голову, а потому открыла ей дверь и отправилась в ванную комнату. Через некоторое время я вышла оттуда с тюрбаном на голове и тут подруга удивилась.
– А что это ты вместо полотенца пелёнкой пользуешься? Или собралась в роддом и теперь приданое обкатываешь???
– Да нет, это с работы привычка… 
– С какой работы???
– Ну я работаю жмуркой… – Тут до меня дошло, что я что-то не то говорю и скомкав разговор я попросила подругу молчать об этом. Но было поздно. 
Придя в понедельник на работу я как обычно переоделась. К этому времени вместо раздельных штанов и рубахи мне сшили несколько комбинезонов, которые нравились мне больше. Повязав на голову пару пелёнок я уже приготовилась завязать глаза, как в комнату вошла заведующая. 
– Что это такое? – Голос у неё был как минимум ледяным. Она достала из кармана диктофон и когда она его включила я с ужасом услышала свой собственный голос «– Да нет, это с работы привычка…»
Я молчала, понимая, что оправдываться поздно. 
– Что ж, очень жаль, но придётся применить к вам штрафные санкции. Дорабатывайте сегодняшний день, а вечером поговорим.
Я с самыми мрачными предчувствиями завязала глаза и пошла в группу. Настроение было никудышное.
– Итак, дети, сегодня мы идём играть в жмурки. Строимся, строимся…
Ну вот, опять в зал, а настроения для игры нет. 
Я отправилась к месту игры самостоятельно, так как уже неплохо ориентировалась в планировке. Придя в зал я села на стул и стала ждать. Вскоре послышались шаги и в зал вошла воспитатель.
– Инна, я сейчас завяжу вам лицо и глазки, а потом придут дети. Они немного задерживаются.
– Хорошо.
Воспитатель завязала мне лицо фланелевой пелёнкой, потом как обычно завязала голову тонкой и, завязав одним платком глаза, повязала платок на голову.
Внезапно я почувствовала резкий запах и в голове всё перемешалось. Я попыталась встать, но не смогла опереться о стул и внезапно упала на пол. Последнее, что я помню, мысль: «Эфир»…

… Я медленно просыпалась. Лицо было завязано платком и сквозь него пробивался свет. Не очень яркий, но всё же он раздражал глаза.
– Она проснулась.
– Ну что же, Инна, настало время платить по счетам. 
– Где я?
– Ты в нашей лаборатории. И не только ты одна. Снимите с неё платок.
Как оказалось платок просто лежал у меня на лице. Его сдёрнули и я на миг зажмурилась. Справа раздалось какое-то мычание. Я повернула голову.
На медицинской каталке лежала та самая подруга, которой я проболталась, что работаю жмуркой. Она была туго спелената, голова завязана платками, рот завязан. 
– Что вы хотите?
– Всего лишь сохранения тайны. Для этого мы используем установку, созданную одним талантливым учёным. Приступайте. А ты посмотри сперва, что будет с твоей подружкой.
Сказав это она ловко вставила мне в рот свёрнутый прямоугольником платок. И завязала платком сверху.
Под потолком на штативе выдвинули прямоугольный рефлектор с подведённым пучком кабелей. Все ушли от каталки и рефлектор налился мягким жемчужным светом и загудел. Я увидела, как подруга впала в какое-то странное оцепенение и стала… уменьшаться в размерах.
Вскоре на столе образовалась большая мягкая куча в которой… ворочался младенец.
– Вот так. Узнавшие слишком много о нашем садике, как правило наказываются. 
К столу подошла нянечка, расстелила пелёнки и запеленала мою подругу. Хотя уже не подругу, она запеленала просто малыша.
– Есть два момента, которые ты должна знать, так как своё дальнейшее наказание ты выберешь сама. Первое, если провести уменьшение до возраста меньше одного года, то человек забывает всё, что помнил. То есть становиться действительно младенцем. Так что у твоей подружки теперь начнётся всё заново. А если оставить память, не пересекать рубеж в один год, то человек сохраняет память, но, навсегда остаётся маленьким словно ребёнок. Так что выбирать тебе – на какой срок омолодиться. Выбирай свой возраст.
Она сняла платок с моего лица и вытащила платочный кляп.
– Ну так как – выбрала?
– Да. Я вообще не хочу молодеть. Отпустите меня немедленно!! Иначе вы пожалеете!!! Слышите!
– Мда, ну что же, для таких «детишек» у нас есть специальный интернат. 
Заведующая взяла из кучи на соседнем столе клетчатую красную пелёнку, свернула её треугольником и завязала мне лицо.
– Три года. Приступайте.
Снова послышался гул и внезапно моё тело застыло. Я лежала чувствуя как слабеет кокон из пелёнок. Платки и пелёнки, обвязывающие голову стали свободно болтаться и съехали. Я стремительно уменьшалась. Но вот гул стих и ко мне снова вернулась подвижность. Я принялась выкарабкиваться из вороха пелёнок.
– Шустрая малышка. Придётся запеленать.
Меня подхватили сильные руки одной из нянечек и спустя несколько мгновений я была туго спелёнута тёплыми пелёнками в два слоя. На голове как по мановению волшебной палочки очутился платок.
– Вот так. Отправляйте «посылку» в интернат. А мне придётся подыскать новую жмурку. Жаль. Эта продержалась дольше чем другие.
На глаза мне легла повязка, в рот вставили пустышку и плотно припеленали её платком. Ещё один платок, а может и тонкая пелёнка, обернул голову. Машинально лизнув пустышку я удивилась странному вкусу и тут же мгновенно провалилась в сон.

2. Интернат.

Пробуждение было неожиданным. Я услышала резкий щелчок, сопровождавшийся металлическим лязгом и небольшим, протяжным скрипом.
– Ещё одна девочка к нам пожаловала. – Раздавшийся голос был, на первый взгляд, приятным и располагающим, но что-то меня смущало. Я пыталась определиться, где я и почему меня запеленали с соской во рту. Вроде заведующая отказалась от моего пеленания в тихий час. Да и сосками она не баловалась. 
Внезапно меня подхватили чьи-то руки и я вспомнила!!! 
Вспомнила как уменьшалась моя подруга, как уменьшалась я сама.
Повязка на глазах сдвинулась вверх и я зажмурилась от хлынувшего яркого света. Проморгавшись я стала смотреть вокруг.
Комната, где я была, оказалась чем-то вроде кабинета в небольшом медпункте какие, наверное, бывают ещё в сельской местности. Кушетка возле стены, письменный стол, стулья и несколько застеклённых шкафов с упаковками таблеток. Возле окна стоял пеленальный стол со стопкой пелёнок. А я находилась на руках у медсестры. Вот только одета она была не в обычную униформу медперсонала, а в фланелевый халат – жёлтый в котятах. Лишь повязанный на голове платок с красным крестом позволял опознать в ней медицинского работника.
На кушетке стоял средних размеров металлический ящик, с откинутой крышкой, выложенный изнутри наподобие колыбели, кучей пелёнок. Очевидно в нём я и прибыла в это заведение. Интересно, где я?
– Проснулась, малышка? Давай-ка мы тебя перепеленаем.
Медсестра распеленала меня и отвернулась, расстилая пелёнки на столике.
Самое время освободиться. Я рванулась снять повязку с соски и освободить рот. Но руки почему-то не сдвинулись ни на миллиметр. Что со мной сделали.
– У этого лекарства есть побочный эффект, – любовно разглаживая складки на очередной пелёнке, расстеленной на столике, произнесла медсестра. – Примерно около часа после пробуждения двигательная активность очень низкая, чаще всего пациент не может двинуться вообще. Так что помешать мне ты не сможешь.
Она взяла меня на руки и уложила на столик. Сделав мне подгузник из тонкой пелёнки она принялась пеленать. Сперва в две тонкие пелёнки в горох – в первую без рук, а во вторую с руками. Затем точно так же в две фланелевых, тоже белых в горох.
– В такие пелёночки мы пеленаем вновь прибывших. А теперь тебя передам нашей воспитательнице. 
Она снова сдвинула повязку вниз.
– Ой, кажется ты можешь теперь подглядывать. Ну ничего, сейчас исправим. Вот у меня тут есть косыночка красная в белый горох. 
Тёмная полоса придавила повязку из платка и на затылке завязался узел. Стало снова темно.
– Елена Анатольевна, забирайте новенькую. Сперва день карантина, а потом в среднюю группу. 
Ещё одни руки подняли меня и куда-то понесли. Потом меня положили на что-то мягкое, судя по всему в кроватку. С моего рта сняли повязку и вынули пустышку. 
– Попробуй что-нибудь сказать.
– Пить… – Голос был еле различим, да и заплетающийся язык не добавлял внятности моему лепету. Но видимо той, кто стояла рядом этого хватило. В губы мне ткнулась пустышка надетая на бутылочку с молоком и я принялась утолять жажду.
Когда я напилась моя «няня» снова вставила мне в рот пустышку и завязала платок, зафиксировав её. 
– Полежи и послушай, а я тебе пока расскажу что ждёт тебя в ближайшем будущем. 
Итак, ты сейчас находишься в специнтернате для бывших «жмурок», это ты уже, я думаю, поняла. Сюда поступают все жмурки со всех наших детских садов. Разумеется кроме тех, кто выбрал возраст меньше года. Такие оказываются в обычных детских домах. Ты сейчас на карантине. До утра ты будешь лежать запелёнутая здесь. Утром я тебя выкупаю, одену и отправлю в группу. Распорядок дня примерно такой: завтрак, зарядка, затем игры и прогулка, потом обед, тихий час, после него примерно около часа шитьё, полдник, личное время, ужин и сон. Перед сном тоже личное время. Как правило – просмотр телевизора. За нарушение распорядка – наказание: карцер. Что до твоего вопроса насчёт шитья: моторику движений ты не потеряла, только твоё тело сейчас размером как у трёхлетней девочки, а в остальном ты взрослая. Так что шить на машинке ты вполне можешь. Всю одежду и бытовой текстиль наши воспитанники шьют сами. Ну так как, ты меня поняла?? Если да, то кивни.
Я с трудом кивнула головой.
– Вот и замечательно. Лежи, отдыхай.
Воспитательница укутала меня одеялом и вышла.
Куда же я попала и как мне отсюда выбраться? И самое главное, как снова стать взрослой. Ведь даже если я выберусь меня дальше детского дома не выпустят. Да и оттуда в скором времени в какое-нибудь заведение отправят, когда обнаружат, что я не расту.
Промучившись этими вопросами, как мне показалось, вечность, я уснула.

Проснулась я от острого желания посетить туалет. Видимо проспала я уже довольно давно и желание это стало просто нестерпимым. Надо как-то привлечь к себе внимание, решила я.
А вот сделать это было трудно. Мимикой никак – лицо на 90% закрывали платки. Голосом – тоже нереально: пустышка надёжно привязана плотной полосой платка. Начать ёрзать… Я попробовала. Мда, результат гораздо хуже чем если бы я кричала. Плотно спелёнутая в четыре пелёнки я могла только напрягать мышцы живота… 
О том, что я напрасно это сделала я поняла буквально пять секунд спустя, когда после моих физических упражнений давление внизу живота стало невыносимым и я почувствовала, как пелёнка, исполняющая роль подгузника стремительно намокает. А вместе с ней промокают и все пелёнки, в которые я была запелёнута.
Тут же раздался негромкий пульсирующий звук, а следом за ним шаги. 
Так, так, так… Кажется наша девочка описалась… Ну что же, придётся перепеленать. 
Раздался звук разворачиваемых пелёнок. Меня распеленали. Это было здорово. Свобода, могу двигать руками и ногами. Я потянулась к повязке, чтобы наконец-то снять её, но не тут-то было.
Руки «нянечки» прижали мои к телу и меня перенесли на пеленальный стол. Процедура повторилась. С той только разницей, что с руками я была запеленута сразу первой тонкой пелёнкой. Интересно, долго мне так лежать? А если я снова в туалет захочу, что – опять в пелёнки? Не хочу. 
Да ещё и эта темнота. Неизвестность хуже самой страшной пытки.
Кроватка начала немного покачиваться. И постепенно я снова провалилась в сон.
Пробуждение снова прошло по прежнему сценарию. С той только разницей, что наученная горьким опытом я не пыталась подать знак своей сиделке о том, что хочу в туалет. Да и сомневаюсь, что она была рядом. Поэтому я просто лежала и терпела до последнего. Но всё-таки пришлось снова намочить пелёнки. И снова раздался этот звук. Видимо была у кроватки какая-то сигнализация, сообщавшая о том, что пора перепеленать малыша.
И снова я была запелёнута крепко в пелёнки. Но в этот раз мне пришлось высосать полную бутылочку молока и снова вытерпеть процедуру закрепления пустышки платком.
Странно всё это. Зачем меня держат в пелёнках? Это же сколько времени тратиться на всё это.
Ответов не было, а потому, всё что оставалось, это просто лежать и ждать. 

Пеленание окончилось, как оказалось, через сутки. Это, видимо, и был тот самый карантин.
Елена Анатольевна распеленала меня, развязала рот, глаза и сняла все пелёнки с головы. Я с интересом рассматривала то место, куда попала. Эта комната разительно отличалась от того кабинета, где меня «распаковали». Эта комната больше всего напоминала детскую со стоящей в центре комнаты кроватью, пеленальным столом у стены и верёвками, на которых висели развешанные пелёнки. 
Елена Анатольевна оказалась среднего роста, с округлыми мягкими формами, которые ещё больше смягчал её фланелевый халат жёлто-зелёного цвета с узором из каких-то диковинных цветов и непонятных пятен. На голове у неё был повязан белый ситцевый платок в крупный горох, который, обвивая концами шею, закреплял угол ещё одного такого же, закрывающего лицо по глаза.
– Идём в ванную, купаться. И, пожалуйста, не надо брыкаться и мешать мне. Не хотелось бы сразу вести тебя в карцер.
За одной из дверей находилась уютная ванная комната. Наполнив её горячей водой с различными пенами, Елена Анатольевна выкупала меня и, завернув в фланелевую простыню, на руках вынесла в комнату. 
– Сейчас я тебя одену, потом одеваться будешь сама. Сперва надеваем трусики. Затем вот это платьице. И напоследок повязываем на голову платок. После купания повязываешь так, как повязан у меня. Повседневно можно как косынку. Это уже как тебе захочется. Ну вот и всё.
Вся одежда, за исключением платков была сделана из фланели, чему я уже не удивлялась.
Взяв меня за руку, Елена Анатольевна повела меня по коридору. Пройдя мимо двух дверей, она толкнула третью.
– Дашенька, принимай к себе в группу новенькую.
– А я уже с утра жду, Елена Анатольевна, когда же вы её приведёте. – Из-за стола поднялась стройная девушка, одетая примерно так же, как и моя сопровождающая, только халат был на ней красный в клетку, а вместо платков на голове были тонкие пелёнки в цветок.
– Как она себя вела?
– Всё хорошо, не капризничала.
– Такой воспитаннице я только рада. Ну, пойдём знакомиться с подружками. – Воспитатель подтолкнула меня к кукольному уголку, где сидели несколько девочек, в платьицах разного цвета.
– Привет. – Я присела на краешек низенького дивана и с удивлением посмотрела на будущих «подружек». 
Игра шла более чем странная. Девочки баюкали на руках запеленатых кукол, но вот только на руки у них были надеты мягкие рукавички и всё, на что они были способны, так это обхватывать плотные свёртки, в которые превращались куклы после пеленания. Очевидно ладони под рукавичками были запеленаты платками, как это делали мне, когда я играла в том саду с детьми в жмурки. Но и это было не самым странным. Глаза у всех девочек были плотно завязаны цветастыми платками.
Только я удивилась, как можно в таком виде играть, как сзади на глаза мне опустился тёмно-синий павлопосадский платок и плотно закрыл глаза. 
– Давай-ка сюда свои ладошки, – услышала я голос Даши, точнее «Дарьи Сергеевны», как она сама мне представилась немного попозже. 
Подозрения подтвердились. Каждую ладонь мне полотно замотали платком, после чего на них так же были натянуты рукавички. В довершении всего мне в руки дали что-то мягкое и объёмное. Видимо такую же куклу, как и у всех остальных.
– Привет, – раздался шёпот откуда-то справа. – Ты новенькая??
– Да. Только сегодня тут оказалась.
– Тогда не удивляйся и не дёргайся. А то накажут. 
– Это я уже поняла. А долго нам так сидеть? 
– Нет. Укачивать уже закончим скоро и пойдём на прогулку.
– Это хорошо, можно посмотреть, как отсюда удрать.
Слева раздался неопределённый смешок. 
– Что-то не так?
– Всё что ты думаешь об этом месте не так. Впрочем сама увидишь. Точнее почувствуешь.
– Так, девочки, пора гулять. – Раздался голос Дарьи Сергеевны.
Слава Богу, просидеть в повязке пришлось недолго. Сейчас нас выведут на прогулку и я смогу осмотреться.
Но я сильно ошибалась, если думала, что нам дадут такую свободу действий.
Воспитательница собрала у нас кукол, после чего нас собрали в одну цепочку, привязав друг к другу за запястья и куда-то повели. Шли мы не очень долго. Судя по всему нас вывели в какой-то небольшой зал.
– Так. Сейчас мы с нянечкой вас оденем. Сзади вас скамеечки, присаживайтесь.
Я нащупала позади себя скамеечку и села в ожидании своей очереди. Неужели мы даже на прогулке будем в повязках? Я всё больше недоумевала. Но наконец дошла очередь и до меня. На меня надели фланелевый памперс под платьице. Видимо прогулка ожидалась долгая. Затем надели тёплый фланелевый комбинезон с капюшоном, застегнув его на молнию спереди. Руки, бывшие в рукавичках, оказались ещё и в зашитых рукавах. Комбинезон был как минимум из шести слоёв. Мда… Да я смогу только стоять, да и то в лучшем случае. Если упаду, то уже не встану.
Но на этом сюрпризы не закончились. Внезапно в рот мне была вставлена пустышка и привязана платком. Вот те раз, а я уже понадеялась, что эту деталь больше не почувствую во рту. Следом за платком, завязавшим рот, мне повязали пелёнку. Видимо она была очень большой, так как повязали мне её, как шаль детям повязывали в деревнях – перекрестив концы пелёнки на груди, затем пропустив их подмышками и завязав сзади на спине. 
– На улице холодно, поэтому мы вас укутали. – Сквозь пелёнки с трудом пробился голос. – А сейчас мы выдадим вам колясочки и вы пойдёте катать своих куколок. 
Представляю это «автошоу» - группа мумий ковыляют по площадке с колясками, то и дело теряя их из-за запеленутых рук и периодически сталкиваясь.
Мне под руки подставил дужку коляски и я, насколько позволяли рукавички и рукава комбинезона, ухватилась за неё. Хоть какая-то опора. Теперь главное не выпустить её. 
Как оказалось, потерять «драгоценную» коляску мне не грозило.
Как только я ухватилась за ручку, две косынки, свёрнутые полосами, крепко привязали мои руки к ней. Чьи-то руки ухватили меня под локоть и меня повели на прогулку. Мы прошли немного, пару раз свернули вправо-влево и голос моей воспитательницы произнёс: «Можешь гулять».
Странно. Если судить по ощущениям моего носа, который единственный выставлялся из-под платков и пелёнок, температура снаружи нисколько не изменилась. Это было тем более странно, потому что, когда меня превращали в малыша, на улице была зима и завывали метели. Значит нас не вывели на улицу и мы всё так же находимся в здании, скорее всего в каком-то большом помещении. 
Только я успела задуматься обо всём этом, как в мою коляску несильно ткнулась ещё одна. Я попыталась откатиться назад, но коляски сцепились колёсами и самостоятельно разъехаться мы не могли.
– Танечка, осторожнее. Ты у Инны колясочку опрокинешь. Давайте я вас расцеплю.
Не успела я насладиться свободой отцепленной коляски, как воспитательница уже снова расцепляла меня, но на этот раз с Алёной. 
– Плохо у вас получается гулять самостоятельно. Придётся вас цепочкой выстроить. 
Воспитательница обвязала мне вокруг талии пелёнку и к хвостам, которые были сзади, привязала чью-то коляску. Мою коляску точно так же привязали к кому-то. 
– Вот так лучше. Можете гулять. 
Меня потянуло вперёд и я зашагала, в свою очередь, стронув с места коляску за спиной. 
Шагала наша цепочка очень странно, всё время, забирая немного вправо. Не знаю, сколько мы так шли, пока меня не осенило: воспитательница связала нашу цепочку в кольцо и мы ходим по кругу. Прогулка очень напоминала тюремную, с той разницей, что там, всё-таки видят спину впередиидущего арестанта, да и одежда другая.
Гуляли мы так, довольно долго. Я вся буквально плавала в поту. Комбинезоны грели немилосердно. Такое тёмное кружение на одном месте приелось довольно быстро. Один раз я попыталась остановиться, думая, что удастся привлечь внимание воспитательницы, но меня тут же потянуло вперёд коляской, а сзади я ощутила толчок второй. Пришлось волей-неволей продолжить карусель.
Но всё когда-нибудь заканчивается, закончилась и прогулка. Нас развязали и, усадив на скамеечки, принялись раздевать. С меня сняли все дополнительные пелёнки и комбинезон. Затем подтянули ослабевшую повязку, вручили в одну руку запелёнутую куклу и повели обратно в группу.
– Пора обедать, девочки. – Дарья Сергеевна собрала наших кукол и, развязав нам глаза, скомандовала. – Идём в столовую.
Столовая находилась в соседней комнате. Мебель была соответственно детская, так что уселись мы вполне с комфортом. Обед был неплохой: солянка, рис с котлетой и компот. Портило впечатление то, что рукавички с рук нам не сняли, а потому движения у обедающих были как у самых настоящих детей. Неуклюжие и неловкие. Я изо всех сил старалась, чтобы содержимое тарелки попадало большей частью мне в рот, а не на повязанный мне в начале обеда большой фланелевый клетчатый слюнявчик. Как оказалось, старалась я не зря. Одну из моих соседок, за случайно пролитую ложку супа наказали. 
Взгляд у наказанной стал испуганным. И остаток обеда она ковырялась в тарелках с очень скучающим видом.
Когда обед закончился, Дарья Сергеевна вышла на минуту из столовой и вернулась в сопровождении одетой во всё красное дамы. Даже пелёнки на её голове были красного цвета.
– Юленька наказана, Антонина Васильевна. Забирайте. Приведёте её завтра к завтраку. 
Антонина Васильевна развернула сложенную стопкой пелёнку, оказавшуюся таким же красным, в белый горох, фланелевым мешком и ловко накрыла его горловиной уже стоящую рядом со столом девушку. Затем ловко повалила её и, подхватив мешок, понесла Юлю к выходу.
Сказать, что я была шокирована, это не сказать ничего. Это что – палач-экзекутор? Мда. Что же будет с наказанной? Не дай бог тут проштрафиться.
Надо как-то разузнать, что же тут за наказания, чтобы потом не готовиться совсем уж черте к чему. Вопрос только в том, как это сделать? Общаться совершенно невозможно. Хотя, что-то там говорили про личное время. Может получиться тогда поговорить.
Обед закончился и нас, построив попарно, повели на тихий час. 
Спальни были небольшие, на четыре кроватки, стоящие попарно. Когда мы пришли ещё с тремя девочками в спальню, нянечка как раз заканчивала разбирать кроватки, застилая их большими пелёнками. Воспитательница передала нянечке Иру и Таню, а сама занялась мной и Алёной. 
С моих рук, наконец-то сняли рукавички и распеленали ладони. Я с удовольствием размяла пальцы. Дарья Сергеевна тем временем сняла с меня платье, развязала платок на голове. Уложив меня на кровать, она ловко запеленала меня сперва в тонкую пелёнку, затем в фланелевую оранжевую с головой, повязала на голову белый ситцевый платок и завязала красным платком глаза.
Вот так, подумала я, половину времени придётся проводить в пелёнках. 
Видимо со всеми остальными девочками была проделана та же самая процедура. Раздались удаляющиеся шаги и в комнате всё стихло.
– Эй. – Я тихонько позвала своих соседок.
– Тихо, - раздался, кажется Танин, голос. – Будем болтать - накажут. Потерпи до личного времени, там поговорим.
Ну что ж, придётся терпеть. Я расслабилась, и на удивление легко провалилась в сон. Тепло обхватывающих пелёнок приятно расслабляло.

3. Правила игры

Пробуждение, как и в карантине было от того, что мне захотелось в туалет. Правда была и разница. Рот у меня не был запелёнут и я могла позвать нянечку, что я и сделала. Раздались шаги и тётя Нина, как звали нашу нянечку принялась меня распелёнывать. Когда она окончательно освободила меня от пелёнок, в том числе и от повязки, она надела на меня фланелевый халатик в клетку и повела в туалет, который был отдельным на нашу спальню. 
Слава богу, до усаживания на горшок дело не дошло. Туалет был нормальный и я ненадолго оказалась в одиночестве.
Удовлетворив естественные потребности организма я умылась под краном и пошла обратно в спальню, думая, что меня сейчас снова завернут в пелёнки и придётся лежать до общей побудки и бессмысленно таращиться в темноту повязки, поскольку спать не хотелось совершенно. 
Но мне повезло. Оказалось, что проснулась я незадолго до общего подъёма. И теперь мне навстречу тянулись девочки в таких же как у меня халатиках, потирая заспанные мордашки. Ну ладно, я уже в санузле побывала и делать там больше нечего, всё равно обмен информацией не состоится.
Вернувшись в спальню я принялась озираться, ожидая увидеть такое ставшее родным за полдня фланелевое платьице, но ничего похожего в спальне не было. На стульчике возле моей кровати лежали свёрнутые стопкой четыре платка. Два ситцевых в мелкое зелёное яблочко и два х/б в оранжевых цветах.
– Давай я тебе помогу одеться. – Тётя Нина подошла сзади и взяла со стула ситцевые платки. Один свернула полосой и завернула эту полосу в край второго, который разложила на кровати. Затем взяв концы полосы повязала мне подобие передника прямо поверх халата, завязав сзади бант. Затем взяла х/б-шный платок, повязала мне его на голову, обернув концы вокруг шеи, а последний повязала как косынку. 
– Какая ты нарядная. И не скажешь, что на фабрику идёшь.
Упс. Оказывается мне только что повязали спецодежду. Наверное халатики специально делали такими одинаковыми: из ткани непонятного оранжево-коричневого цвета который делился на клетки тонкими чёрными линиями с белыми точками пересечения.
Интересно, а на фабрике нас тоже будут держать в повязках, или как? А как мы будем работать? Может там удастся поговорить с девушками?
Тем временем мои соседки по комнате вернулись из умывальника и принялись наряжаться подобным же образом. Даже платки были у всех одинаковые. Ко мне подошла Ирина.
– Завяжи, пожалуйста, передник. – Она повернулась ко мне спиной, держа в руках концы платка.
Я взяла их и завязала сперва на узел, слегка его затянув.
– Не туго?
– Нет.
Я сделала бант и чуточку подтолкнула Иру, поворачивая к себе лицом.
– Готово.
Повязав платки, девочки сделались удивительно похожи друг на друга, все примерно одного роста, в одинаковых халатиках, передниках и платках. Незавязанная часть лица, отличалась незначительно. 
Когда мы все оделись в комнату вошла Дарья Сергеевна и скомандовала нам идти за ней. 
Мы вышли в коридор, в который, как оказалось, выходили двери восьми или десяти спален. Из каждой Дарья Сергеевна выводила девочек, одетых таким же образом, как и мы. Вскоре коридор стал напоминать толпу красных шапочек в передничках. Правда по цвету головных уборов нас стоило скорее назвать «Белыми платочками».
Проведя нас через группу на лестничную площадку она передала нас стоящей там женщине, одетой в такой же халат как и у нас. Вместо белых платков у неё на голове были повязаны пелёнки, совпадающие по цвету с халатом.
– Двадцать четыре человека. Забирать приходите через два часа.
– Хорошо.
– Девочки, построились парами и побыстрее.
Мы разобрались по парам и тронулись за нашей новой руководительницей. Спустились по лестнице на несколько пролётов вниз и оказались в помещении со стоящими вдоль стен скамейками. 
Нас усадили на эти скамейки и стали выводить в дверь. Видимо там был какой-то распределительный пункт, поскольку забирали сразу по трое. Наконец подошла и моя очередь и, вместе с двумя соседками, я шагнула в небольшую комнатку, разделённую ширмами на три комнатушки. Я шагнула в среднюю.
– Новенькая? – Сидящая за ширмой женщина сделала какую-то пометку в папке и сказала за спину. – На косынки.
Повернув меня спиной к себе, она вставила мне в рот большую соску, в кольцо которой была пропущена фланелевая пелёнка и плотно завязала на затылке узел. М-да, процесс воспрепятствования обмену информацией здесь был на высоте.
Завязав мне таким образом рот, она подтолкнула меня и я, выйдя из кабинки, попала в руки ещё одной дамы, одетой в голубой халат с зелёным передником. Вместе со мной возле неё стояли ещё три девочки, причём понять кого мне послал судьба в напарницы не представлялось возможным. 
Мой «бригадир» привела меня в отдельный закуток, в котором стоял столик с оверлоком и стояли две корзины для белья.
– В правой раскроенные косынки, обрабатываешь оверлоком края и складываешь в левую. Торопиться не надо. Пусть лучше будет качественно.
Показав, как заправлять в машину нитки она ушла.
Я принялась за работу. Косынки были разные, как и материал. Интересно, куда им столько косынок. Хотя на этот вопрос можно было найти ответ. Скорее всего ситцевые шли на продажу. А вот фланелевые, количество которых было намного меньше, наверняка шли только на внутренние нужды интерната.
Не знаю, сколько я занималась этим общественно-полезным трудом, но в один прекрасный момент в комнатку снова вошла давешняя надзирательница и, сказав, что работа окончена, повела меня назад на сортировочный пункт. Там с меня сняли повязку с соской и отправили вместе с остальными девочками наверх. 
Нас ждало загадочное «личное время».

Придя в свою комнату я хотела переодеться, но обнаружила, что никто из девочек не спешит снимать переднички и рабочие халатики, а наоборот, не раздеваясь устраиваются в креслах.
Ко мне подошла Ирина и предложила отойти в сторонку и присесть на небольшой диванчик, стоящий в открывшейся нише. Кроме диванчика в комнате обнаружился цветной телевизор с DVD-плейером и игровой приставкой. Видимо доход от швейной фабрики был неплохим.
– Вот теперь мы можем поговорить. В личное время разрешается общение. У тебя, наверное, накопилось уже много вопросов. Я постараюсь тебе на них ответить. Хочу только предостеречь сразу. Не пробуй бежать отсюда. За всё время было только два «удачных» побега. Удачных в том смысле, что те, кто убегал, добрались до улицы. Всех остальных поймали гораздо раньше.
– А где мы вообще находимся?
– Точного места, как ты понимаешь, мы не знаем. Все мы попали сюда так же как и ты – в железном ящике, с повязкой на глазах. А так – наш интернат находится примерно на минус четвёртом этаже. Фабрика на минус пятом. Над нами госпиталь, хозблок и карантинная. А что за здание над всем этим, даже и не знаю. Возможно что вообще никакого, а какой-нибудь полигон.
– Ничего себе. Слушай, а за обедом, эта тётка в красном… Она кто?
– Это ответственная за наказания. Видела девочку, которую посадили в мешок? Её понесли на наказание.
– А что за наказание?
– Не знаю, что ждёт её. Меня, как-то раз наказывали: я провела примерно три часа в запелёнутом состоянии. Но это мелочи. Хуже другое. Ты давно на воле имела секс?
– Вообще-то давненько. Примерно с месяц. А что?
– Значит скоро появится проблема. Видишь ли, наши тела сделали детскими по величине и по виду, но по физиологии они остались взрослыми. А жмурок парней сюда не присылают. Видимо на эту работу идут только девушки. В принципе, ничего страшного в таком положении вещей нет. Но об этом я тебе рассказывать не буду – будет приятный сюрприз.
Ирина улыбнулась и продолжила разговор.
– А за что бывают наказания? – Спросила я.
– Непослушание, нарушение запрета на общение, брак на фабрике. Это основные три пункта. По остальным случаям наказывает воспитатель. Можешь, например, вместо прогулки в одном комбезике, оказаться в двух, да ещё и в валенках. Или на тихий час запеленают поплотнее. В общем, зависит от фантазии воспитателя. Они меняются каждые три дня.
Так мы проболтали до окончания личного времени. Постепенно я поняла, что все мои мысли о побеге были просто смешные. Кроме того Ирина рассказала мне, что те, кто умудрился набрать больше пяти крупных наказаний из этого интерната переводятся в какой-то другой, усиленного режима, о котором ходят вовсе уж какие-то страшные слухи. Так, например, провинившегося по мелочи там одевают как нас на прогулку и в таком виде он проводит от двух дней до недели. Ну и разные другие ужастики.
Но кроме ужасов и чувства безысходности от мыслей о том, что я уже никогда не появлюсь в своей квартире, у меня появилось затаённое чувство любознательности. Хотелось пожить в этом интернате и постараться освоиться в этом мире пелёнок и платков. Кроме того я спросила Ирину, неужели они проводят личное время только у телевизора?
– А что ты хочешь предложить? Поиграть в жмурки, - с усмешкой спросила она? – По-моему повязок на глазах тут и так хватает.
– Ну зачем именно жмурки. Можно, например, устроить состязание модниц. Если я правильно тебя поняла, ограничений в пелёнках и прочих тряпичных аксессуарах здесь нет?
– Нет. Да вон целый шкаф к твоим услугам, если захочешь. Забит платками, косынками и пелёнками под завязку. Всех размеров и расцветок.
– Вот и отлично. Давай в следующее личное время попробуем соорудить какую-нибудь одёжку поинтереснее халатиков и детских платьиц. Или здесь за нарушение формы одежды также наказывают?
Ирина оживилась.
– Ты знаешь, мне об этом ничего не говорили. Видимо наказания нет.
– Тогда почему все ходят в том, во что их одели?
– Я как-то не задумывалась. Просто одевала то, что мне дают. А потом привыкла. 
– Вот видишь. Привычка. Давай хотя бы в личное время одеваться так, как нам хочется. Кстати, а в выходные здесь распорядок дня такой же как и в будни?
– Нет – в выходные нет работы на фабрике, а личное время бывает и до и после обеда.
– Здорово. 
Договориться о большем на сегодняшний день мы не сумели. В нашу комнату зашли Дарья Сергеевна с нянечкой и стали нас одевать на ужин. Собственно одежда состояла из знакомых уже фланелевых рукавичек, тонкой пелёнки в горох, повязанной по-крестьянски и больших фланелевых слюнявчиков.
Одев нас таким образом и выведя в коридор, где уже стояли остальные девочки из нашей группы, Дарья Сергеевна повела нас на ужин.
На этот раз приём пищи прошёл без наказаний. Мы поели и, после того как все встали из-за столов, нас повели в спальни.
Кровати были уже разобраны. На каждой были аккуратно расстелены пелёнки, на стульях рядом так же лежали стопки пелёнок и платков. Подойдя к своей кроватке я остановилась рассматривая пелёнки в которых мне предстояло провести ночь. Сверху была расстелена тонкая зелёная пелёнка в белых мелких листочках. Под ней фланелевая белая, в голубых сердечках, а совсем снизу выглядывал краешек тёмно-коричневой, разрисованной треугольниками.
Воспитательница сняла с меня халатик и платки с головы, надела на меня длинную, собравшуюся складками на полу ночнушку и повернула меня спиной к себе. 
– Ну-ка, ну-ка, кто у нас сегодня вадит? – Она произнесла это и, одновременно с этим, сложив ситцевый чёрный платок с белым узором полосой, завязала мне глаза. – Давай-ка укладываться баиньки.
Меня подняли на руки, уложили на кровать и, расправив складки ночной рубашки на кровати, связали подол как горловину мешка. После чего я была запелёнута сперва в тонкую пелёнку, затем в две тёплых. Голова была укутана цветастыми платками, а последним штрихом стала соска, привязанная косынкой, после чего на голову была повязана ещё и тонкая пелёнка, мягко обернувшаяся вокруг шеи концами и аккуратно, но крепко завязанная сзади узлом.
– Спокойной ночи, - расслышала я сквозь платки голос воспитательницы, и решила, что поспать и в самом деле не повредит.

День сюрпризов.

С утра нас разбудила нянечка, распеленала и отправила умываться прямо в ночнушках. Сам процесс меня немало насмешил, так как то одна, то другая девочка, да и я сама пару раз, валились наступив на длинный подол ночной рубашки. Умывшись я вернулась обратно в спальню, одела белое в цветок платье и повязала на голову красную в горох косынку. 
Перед завтраком, уже знакомая женщина в красных пелёнках и халате, привела в группу наказанную вчера Юлю. Девочка шла крепко держась за её руку. Голова её была плотно обвязана пелёнками, глаза завязаны. Воспитательница, кивнув в качестве приветствия, взяла Юлю за руку и повела в комнату переодеваться. Так что на завтрак мы пришли чуть позже.
После завтрака по распорядку дня у нас были игры. Дарья Сергеевна принесла с собой небольшой фланелевый мешочек, в котором перекатывались какие-то округлые предметы. Девочки по очереди подходили и вытягивали по одному такому предмету, после чего отходили и кучковались в четыре группы. В одной было уже трое, в двух других по двое и последняя, самая многочисленная, насчитывала уже девятерых. 
Я подошла и в свою очередь вытащила пластиковый бочоночек с крышкой. Открыв её, внутри на крышке я обнаружила слово: «куклы».
– Иди к Юле с Аней. – Дарья Сергеевна подтолкнула меня к двум девочкам.
– Тоже в куклы играть будешь? – Аня с любопытством посмотрела на меня. 
– Да. А остальные куда?
– Не знаю. Те, кого больше, скорее всего пойдут в жмурки играть. А остальные – зависит от воспитателя. Иногда на лошадках катаются. Как-то раз мы в дочки-матери играли.
– А разве в дочки-матери и куклы, это не одно и то же?
Аня улыбнулась.
– В других садиках, может быть. В нашем – разные вещи.
Тем временем нас отвели в кукольный уголок, где сперва повязали по одной пелёнке юбкой почти до пола, а потом, цветастым платком, сложенным углом, закрепили её на цыганский манер. После чего нам принесли ворох пелёнок и штук пятнадцать кукол. Мы принялись их пеленать по всем правилам, как настоящих малышей. Т.е. сперва тонкая пелёнка, потом ещё одна с головой и напоследок тёплая пелёнка. Запеленав всех кукол мы уложили их рядками на кроватки, а сами сели на диванчик и принялись складывать стопками оставшиеся пелёночки.
В этот момент к нам подошла воспитательница и, заметив, что уже все куклы уложены нами спать, попросила нянечку принести нам по мягкой игрушке, а сама, вынув из необъятных карманов фланелевого халата ситцевые платки, стала завязывать нам глаза. На мою долю достался белый платок с узором из розовых кленовых листьев. Он плотно закрыл глаза, но свет сквозь него всё-таки пробивался. Правда и этот дефект воспитательница быстро исправила, повязав на голову пелёнку, плотно прижавшую платок. Видимо пелёнка была из какой-то тёмной фланели, так как свет пробиваться перестал. Затем настала очередь рук. Их замотали платками и надели сверху рукавички.
– Открывайте-ка ротики, мои славные. – Воспитательница влила мне в полуоткрытый рот чайную ложку какого-то сиропа. Вкус был приятным и я проглотила его без каких либо проблем. Следом за сиропом в мой рот была вставлена пустышка с большим щитком и плотно привязана платком. Финальный аккорд – тёплая пелёнка повязанная по-крестьянски – не заставил себя ждать. 
Почему так всегда – сделают что-то приятное и тут же сведут эту приятность на ноль.
Тем временем воспитательница зачем-то поставила меня на ноги и… задрав подол моего платьишка принялась снимать с меня трусики. 
«Зачем она это сделала? Я что – попала в интернат для извращенцев?» Я в панике попробовала вырваться, но естественно, ничего не получилось. Впрочем, освободив меня от этой детали одежды, воспитательница отпустила меня.
Я успокоившись села обратно на диванчик, застеленный пелёнками. Немного повозилась устраиваясь поудобнее и замерла в ожидании. Видимо придётся убаюкивать плюшевого мишку до самого обеда.
Внезапно я замерла. Поёрзав по мягкой фланели я внезапно почувствовала, что возбуждаюсь. Я постаралась максимально расслабиться и перевести мысли на что-то более нейтральное. Постепенно, хотя и с трудом, мне удалось чуточку пригасить возбуждение. М-да, Ирина была права, тело наше оставалось взрослым и требовало мужской ласки.
– Вот мишки, Дарья Сергеевна, - раздался голос нянечки. 
– Замечательные мишки. Ну что, Инночка, выбирай себе мишку.
Я встала, сделала шажок вперёд, вытянув перед собой руки и внезапно они упёрлись во что-то мягкое. Ого, ничего себе – мишки. Размером с меня, это точно. Я наугад неловко потянула на себя первого мишку, в которого уткнулась.
– Хороший мишка. Сейчас мы тебя посадим с ним на диванчик. 
Упс. А как я его укачивать буду? Я же его не подниму. 
Воспитательница взяла меня за руку, подвела к дивану и усадила на него. Рядом посадили медведя (ей богу, мишкой его называть язык не поворачивался). Я чуточку приобняла его, и начала немного покачивать, делая вид, что убаюкиваю игрушку. Мишка был очень мягкий, такой домашний и приятный на ощупь. 
Возбуждение внезапно снова начало нарастать. Блин, да что сегодня такое, мне что мастурбацией заняться, что ли на глазах у воспитательницы. Накажут ведь за такое неслабо.
Машинально я погладила медведя и вдруг наткнулась в требуемом месте на что-то твёрдое. Исследовав, по мере возможности, то, на что я наткнулась, я поняла, что у моего мишки между плюшевых лап торчит натуральный член. Достаточно твёрдый. Моё сознание живо нарисовало перед завязанными глазами картинку и возбуждение буквально захлестнуло меня.
– Давай я тебе помогу – раздался у меня над ухом голос воспитательницы. Она подхватила меня на руки и усадила плюшевому медведю на колени. Сделав это она надела на меня вместе с медведем фланелевый мешок.
Мишкин член чуточку давил мне на промежность и я, обняв своими запелёнутыми руками плюшевого друга, с наслаждением принялась двигаться так, чтобы возбуждение не прекращалось. В конце-концов, чуть приподнявшись я села на него и он скользнул внутрь. Я блаженно замерла… В этот миг медведь дрогнул, лапы обхватили меня и вибратор начал своё неспешное движение внутри. Боже. Какой кайф. Я обхватила его ещё покрепче. Да, мой плюшевый… Ещё… Ещё! Ещё!!!. 
Мой механический любовник устали не знал, но впрочем сексуальных подвигов от него и не требовалось. Я кончила примерно через две минуты. Впрочем мне эти минуты показались очень долгими. Если бы не кляп из пустышки, то я, наверное, криками всполошила бы все четыре этажа вверх и не знаю, сколько вниз. 
Обессилено раскинувшись, я лежала на своём медведе. Внезапно механизм вибратора снова пришёл в действие, а лапы медведя снова обхватили меня. Ну что же, давай повторим, мой плюшка, я не против. В этот раз мне потребовалось гораздо больше времени. Но и финал был намного богаче. Я совершенно вымотанная обессилено повисла на лапах медведя. Сейчас усну прямо тут. И пусть меня отнесут в спальню вместе с мишкой в одном мешке. Кстати, неплохо было бы из мешка выпутаться.
Я попробовала сдвинуть ткань, но как только я пошевелилась на мишкином члене, он снова стиснул меня лапами, а вибратор снова принялся ходить во мне. 
Боже, я не переживу третьего раза. Это уже пытка… Куда же ещё??… Ещё?!… Ещё!!… 
Успокоилась я нескоро. Блин, что же делать? Если я попробую пошевелиться, медведь меня затрахает до смерти.

Успокоилась я нескоро. Блин, что же делать? Если я попробую пошевелиться, медведь меня затрахает до смерти. Впрочем даже и двигаться нет сил и ни малейшего желания. Поспать что ли пока.
Распластавшись на медведе я замерла, не смея даже пошевелиться. Внезапно раздался еле слышный из-за пелёнок щелчок какого-то переключателя и сильные руки сняли меня с мишки вместе с фланелевым мешком.
Это было так непередаваемо приятно, ощущать как тебя куда-то несут в совершеннейшем мраке плотной повязки.
Меня принесли в спальню (как потом оказалось), сняли мешок и, раздев, но не тронув пелёнок на голове, запеленали для сна. Это было единственное, что мне было необходимо на тот момент и я сладко уснула, измотанная до невозможности.

Пробуждение было не менее сладким чем засыпание. Правда впечатление несколько смазала привязанная платком пустышка. Из-за неё я не могла позвать нянечку, чтобы меня распеленали. Но, видимо, она была рядом и, заметив мои шевеления, принялась меня распелёнывать. 
Электронные часы на стене показывали, что наступило… утро.
Я ошеломлённо смотрела на них. Получалось, что я проспала почти сутки. Ничего себе. А как же ужин и обед? Получается, что я их пропустила и теперь меня ждёт наказание…
– Что случилось, Инночка? – Нянечка подошла ко мне, заметив что я стою столбом.
– Я пропустила ужин и обед… Меня теперь…накажут???
– Ну что ты. Ты же пропустила их по уважительной причине. Иди в умывальник, потом будем одеваться.
Радостная я потопала умываться и в туалет. Интересно, если я с мишкой так уработалась, то что же было у остальных групп?
Жгучее любопытство захлестнуло меня. Надо будет пораспрашивать девочек, интересно, что там такое может быть. 
Сходив в туалет и наскоро умывшись я снова вернулась в группу чтобы переодеться. Нянечка выдала мне голубое платье в цветочек и тонкую белую пелёнку в полоску. 
Переодевшись я отправилась за ней следом в группу, где наши уже сидели за столиками.
Завтрак проходил как обычно, если не считать того, что лица сидящих за моим столиком, да и не только за моим, в разной степени светились от удовольствия. Видимо секса хватило всем и до краёв. Мысли об этом так меня захватили, что я не заметила, как моя ложка вылетела из руки и ударилась воспитательнице в спину, расплескав содержимое по её белому в котятах халату.
Я замерла. 
Воспитательница повернулась, окинула наш столик взглядом и моментально вычислила виновника. Впрочем сделать это было нетрудно. Я единственная сидела за столиком без ложки в руках, да вдобавок ещё и сжалась, практически в комочек.
Воспитательница прошла к своему столу и нажала под столешницей какую-то кнопку.
– Инна наказана. – Хоть я и ожидала этого, но слова, произнесённые спокойным голосом, прозвучали неожиданно пугающе.
«Ну что же, подруга, поздравляю – не пробыв в этом заведении и неделю ты уже нашла приключений на свои вторые девяносто.»
Ладно, наказание будет только после завтрака, а поесть всё равно надо. 
Я подобрала ложку и продолжила приём пищи. Соседки по столу смотрели на меня с изумлением.
Но вот наконец завтрак закончился и в группе появилась ответственная за наказания. Сегодня она была одета в красное в синюю ягодку, а мешок был красный в клетку. Ткань мешка упала к моим ногам, приглашая шагнуть в него. И я сделала это шаг вперёд не задумываясь. 
Ехать в мешке оказалось интересно, но не очень удобно. Пришлось сжаться в комочек, чтобы устроиться удобно. Сквозь фланелевый мешок пробивался свет, окрашиваясь красным цветом.
Путешествие было недолгим. Мешок опустился на какую-то мягкую поверхность и горловина раскрылась, позволяя мне осмотреться. 
В принципе это была обычная детская комната: кроватка у одной стены, комод, два шкафа, дверь, кажется в ванную, несколько кукол, лошадка-качалка и прочие атрибуты.
Выждав пока я осмотрюсь моя новая нянечка принялась готовить постельку. Разобрала кровать, отложила в сторону одеяло, достала из шкафа стопку пелёнок. Расстелила на кроватке первую, бледно-жёлтую с кругами и квадратами, поверх неё оранжевую в цветах, третьей легла белая в мелкий разноцветный горох, а потом ещё три тонких синих в ромашку.
– Нравиться? Сейчас мы будем играть в жмурки, если ты меня поймаешь, то спать не будешь, а если не поймаешь, то прямо в повязках отправишься баиньки. Договорились. Ну, а теперь иди сюда, раздевайся полностью, я буду тебя одевать для игры.
Я прошла к кроватке и принялась снимать с себя всё, что было надето: пелёнку-пояс, платьице, пелёнку с головы, платок… Через некоторое время я стояла перед нянечкой в одних трусиках.
– Трусики тоже снимай.
А их-то зачем? Или процесс одевания будет настолько длительным? Решив не усугублять положения я послушно стащила оставшуюся часть одежды и положила в общую кучу.
Нянечка сложила полосой ярко-красный платок и плотно завязала мне глаза.
– Обними себя руками за плечи.
Я послушно обхватила плечи. Мягкая фланелевая полоса плотно привязала руки к телу. Ничего себе, а как же играть будем? Да я так её вжисть не поймаю, со связанными-то руками. Ещё ноги связать и вообще будет отлично.
Нянечка тем временем подхватила меня на руки и положила на кроватку.
– Сейчас я сделаю тебе памперс, а потом развяжу руки. Разведи ноги.
Уфф, памперс, это конечно не очень хорошо, двигаться мешать будет, но всё же лучше чем просто пеленание. Я подчинилась. А куда деваться, помешать всё равно не получиться.
Вдруг мои ноги оказались привязаны к раме кровати. И двинуться я вообще не могла. Вот тут я уже запаниковала.
Нянечка провела пальцем, смазанным чем-то влажным по складкам моей промежности, затем ещё раз и ещё. Непонятная субстанция чуть холодила.
– Не пугайся, это не больно.
На пояс легла полоса тонкого длинного шарфа, завязалась сзади на узел, снова обернулась и основательно закрепилась спереди. Концы шарфа легли на мою киску. «Странно как-то. Что она со мной такое хочет сделать?» 
В этот момент нянечка пальцами раздвинула складки и вставила мне во влагалище вибратор. Смазанный он легко скользнул внутрь. 
– Вот так. Теперь привяжем его к шарфику и закрепим концы шарфа сзади на поясе.
После этого мне на промежность положили тонкую скомканную пелёнку, тёплую пелёнку и припеленали их. Ноги отвязали и меня поставили на пол. Бог ты мой. Каждый раз, когда я двигалась вибратор чуть-чуть ходил во мне, будоража и заводя.
Нянечка обернула мои бёдра двумя тонкими пелёнкам, затем двумя фланелевыми, создав плотную небольшую повязку, крепко удерживающую памперс и не дающую добраться до вибратора. После этого мои руки были развязаны. 
Наступила очередь одевания. Сперва нянечка надела на меня тонкую распашонку, затем фланелевую, с зашитыми рукавами. Следом были надеты тонкие ползунки с застёжками на плечах, затем фланелевые. Голову обвязали ситцевые косынки, затем х/б платки, третьим слоем легли тонкие пелёнки, плотно обхватив. Поверх красного платка глаза завязала белая тонкая пелёнка. 
В рот вставили пустышку и повязали ещё одну полосу из тонкой пелёнки, плотно примотав её. 
После этого нянечка натянула на меня трёхслойный комбинезон с капюшоном, подпоясала пелёнкой и повязала на голову, поверх капюшона, тёплую фланелевую зелёную в белый листочек. Напоследок, взяв большую оранжевую пелёнку в клетку она повязала мне её как шаль, перекрестив на груди и завязав концы сзади.
– Вот ты и готова к игре. Жмурочка из тебя получилась что надо. Давненько меня такая лялька не ловила. Ну что, давай я тебя раскручу. Где стоишь?
Я попробовала ответить «На камне», но раздалось лишь невнятное чуть приглушённое мычание. Нянечку, судя по всему мой «ответ» устроил, так как она продолжила.
– Что продаешь?
– М-мм-м-мм…
– Ищи три года нас. Раз. Два. Три. Ищи.
Я замерла. Пока меня крутили, я уже успела немного завестись. И двигаться сейчас мне совсем не хотелось. Да и какая разница, буду я ловить её или нет. Всё равно пеленания не избежать.
– Кажется кто-то решил поупрямиться. Ну что ж. У меня есть чем тебя переубедить.
Внезапно вибратор во мне дёрнулся и завибрировал.
Проработав полминуты, он выключился.
– Ну как. Почувствовала. Как тебе перспектива поваляться в люльке полчасика с ним?
Я сделала шажок вперёд, развела руки. Короче показала всем видом, что играть я готова.
– Хорошо. В наказание я надену на тебя валеночки и большую юбку.
Сделав это, она провела ладонью по закутывающим меня пелёнкам и перед тем как начать меня раскручивать сказала:
– Ну что же, начнём всё сначала. Где стоишь?
– М-ммм-ме.
– Что продаёшь?
– М-мм-м-мм…
– Ищи три года нас. Раз. Два. Три. Ищи.
Я снова пошире развела руки и пошла в ту сторону, где я, кажется, слышала какой-то звук сквозь свой пелёночно-платочный кокон. Не успела я сделать и трёх шагов, как валенки наступили на край фланелевой юбки и я рухнула вперёд. К счастью на полу был толстый ковёр и я не ушиблась. Неуклюже ворочаясь я встала на ноги. Юбка была закреплена на мне на совесть. Что же мне делать. Если я начну бегать, то буду падать. 
Я подобрала одной рукой передний край юбки, но из-за укутанных рук он то и дело выскальзывал и приходилось снова останавливаться и подхватывать его. 
То с одной, то с другой стороны раздавались хлопки в ладоши и я поворачивалась и шла на этот звук понимая, что всё равно никого не поймаю. Заведённая вибратором, непрерывно двигающимся при каждом шаге, я уже плохо соображала, что я должна делать и просто топала на звук, стремясь, чтобы движение не прекращалось. Мне стало безумно нравиться моё фланелевое облачение и неуклюжесть вызываемая им.
В конце концов меня накрыла волна оргазма и я рухнула посреди комнаты, так и не поймав нянечку.
– Вижу ты совсем выдохлась. Ну что же, ты меня так и не поймала, а значит придётся тебя уложить баиньки в повязках.
Мне было уже всё равно. Мне было так замечательно.
Нянечка тем временем сняла с меня юбку, валеночки и принялась раздевать, при этом оставляя все повязки на голове.
Сняв с меня всё и даже подгузник, она вынула, наконец-то из меня вибратор, развязала шарф и снова принялась запелёнывать обратно. Вместо подгузника из двух пелёнок я получила по меньшей мере из пяти и все пелёнки были фланелевые. После чего она запеленала мне ноги ещё в три пелёнки. Распашонки с меня она так и не сняла. Уложив меня на кроватку, она принялась пеленать меня с руками сперва в тонкие пелёнки, затем в тёплые. 
Я помнила, что пелёнок на кроватке лежало три тонких и три тёплых пелёнки, но по ощущениям меня запеленали как минимум в десять. Причём каких было больше, затрудняюсь сказать.
К этому моменту меня уже мучила жажда. Пить хотелось просто неимоверно. Нянечка, видимо, почувствовала моё состояние и, развязав мне рот и достав пустышку, вставила трубочку, ведущую в бутылочку с соком. 
Я жадно пила пока литровая бутылочка не опустела.
– Вот и ладненько. А теперь давай баиньки.
Она вернула пустышку и тонкие пелёнки на место.
Я провалилась в черноту сна.

«Жарко… Жарко, темно… Жарко, темно, хочется в туалет… Жарко, темно, хочется в туалет, во рту какая-то дрянь не позволяет шевельнуть языком. Где я? Я наказана!!! Боже, но как же хочется в туалет. Просто невыносимо. А если нянечка ушла? А шевелиться нельзя, это я уже знаю. Ну что же, будем терпеть. Если кто-то думает, что в темноте терпеть легче, то фигу! Наоборот. Мысли отвлечь не на что, так что они волей-неволей концентрируются на желании…
Нет, не думать!! Не-е-е-е-д-у-у-у-м-а-а-ать!!! По-о-о-о-оз-д-н-о-о-о-о-о!!!!»
Блин. Никогда не думала, что из меня может столько вылиться. 
Я буквально плавала в коме мокрых пелёнок.
Сквозь повязанные на голове платки и пелёнки я слышала сигнал зуммера.
Потом раздались шаги и к кровати подошла нянечка.
– Ну что же, распеленаем тебя. 
Она принялась снимать с меня мокрые пелёнки, со шлепаньем кидая их в тазик возле кроватки.
Ужас, сколько всего на мне было наверчено.
Когда нянечка сдвинула повязку на моих глазах вверх, не снимая при этом всех остальных платков пелёнок и косынок, моим глазам предстала внушительная куча мокрых пелёнок.
– Ну что же, свои ссаные пелёнки будешь стирать сама.
Натянув мне до подмышек ту юбку, в которой я вадила (кстати, миленький предмет гардероба, разрисованный в русском стиле цветами по чёрному фону), она подхватила тазик и приказала:
– Идём со мной.
Мы пришли в ванную. Там нянечка вывалила мокрые пелёнки в ванну, выдала мне кусок мыла и стиральную доску и вышла из ванной.
Часов шесть я усердно намыливала пелёнки, тёрла их на доске и полоскала потом в воде. Периодически в ванной появлялась нянечка, брала из кучи уже выстиранных пелёнок первую попавшуюся и, развернув, смотрела. Если её что-то не устраивало, то вся куча летела обратно в ванную. Под конец мне было уже всё равно, лишь бы наконец больше не видеть этих пелёнок.
Наконец нянечка удовлетворилась осмотром.
– Ну что же, ты хорошо поработала. Иди в комнату.
Сказав это, она раскрыла дверку стоящего в ванной шкафчика. Там оказалась стиральная машина. Нянечка открыла крышку и, забросив туда все выстиранные мной пелёнки, запустила стирку.
Мне было обидно до слёз. Но поделать было ничего нельзя и я отправилась в комнату.
– Давай ещё поиграем в жмурочки. На этот раз я буду ловить тебя, а ты будешь убегать.
Я кивнула. А что мне, собственно ещё оставалось делать.
Нянечка быстро соорудила мне подгузник прямо поверх юбки, отчего большая часть её подола оказалась скомкана у меня между ног. Натянула на меня трое фланелевых ползунков. Затем надела комбинезончик, только на этот раз более толстый, слоёв из пяти. Поверх рукавов комбинезончика надела варежки из фланели с резиночками. На варежки были нашиты бубенчики. Бубенчики были пришиты и к валеночкам, надетым мне на ноги. Поверх комбинезона была надета ещё одна юбка, коричневая в треугольник. На голову повязала тёмно-синюю пелёнку, а роль шали исполнила настоящая павлопосадская шаль из плотной ткани, размером 150х150см, с кистями.
После чего она взяла тёплую жёлтую пелёнку, свернула её полосой, повесила на спинку стула, затем взяла красную пелёнку в горох, сложила её косынкой, завязала себе лицо и жёлтой полосой завязала глаза поверх этой косынки.
– Всё честно, я ничего не вижу.
Она начала крутиться, сама себе задавая вопросы и отвечая на них.
– Где стоишь?... На камне… Что продаешь?... Щи да квас… Ищи три года нас… Раз. Два. Три. Ищи!!! 
Выкрикнув последнее слово, она развела руки и пошла по комнате. 
– Где же ты малышка? Ау. Где ты, лапочка?
Я неуклюже перебежала с место на место, отметив себя звоном бубенчиков. 
Нянечка тут же развернулась на звук и пошла, поводя в воздухе руками.
– Сейчас я кого-то поймаю. 
Быть пойманной мне совсем не хотелось и я, подхватив подол юбки, побежала от неё, весело звеня бубенчиками.
Продолжалась эта гонка минут пять, в течении которых я несколько раз резко меняла направление, пробегая под руками у нянечки. Но бесконечно уворачиваться, имея такие маячки на себе, я не могла. Наконец нянечка подхватила меня на бегу.
– А вот кого это я поймал? Что это за кулёмушка? Кто это у нас в платочке такой маленький да мяконький? – Приговаривала она тиская меня.
Что и говорить, убегать от нянечки оказалось намного интереснее, чем ловить её.
Она сняла повязку и развязала пелёнку, закрывающую лицо.
– Давай ещё поиграем. На этот раз в дочки-матери.
Нянечка сняла с меня варежечки и валенки, подхватила на руки и отнесла к пеленальному столику. Там лежала расстеленная большая белая пелёнка в мелкий синий цветочек. Уложив меня как есть на эту пелёнку, она ловко запеленала меня, превратив в огромный пухлый свёрток.
Посюсюкав надо мной ещё пару минут, она завязала мне глаза и уложила в кроватку. 
Да сколько же эта пытка пеленанием будет длиться? Я не против пелёнок, но когда они в таком количестве… Это начинает мешать. К тому же становится очень жарко.
Но распеленывать меня никто не собирался.
В таком виде я пролежала в кроватке, мучаясь от жары и тесноты пелёнок и комбинезона до самого утра.
Утром, нянечка меня распеленала. Пелёнки, в которые я была завёрнута были влажными от пота. 
Меня выкупали, одели в чистенькое красное в горох платье. Затем нянечка начала завязывать мне голову. Она достала из комода четыре красные клетчатые пелёнки и красный ситцевый платок в горох. Две пелёнки она свернула полосами, а оставшиеся две и платок сложила косынками.
Первой пелёнкой мне завязали глаза, второй пелёнкой закрепили вставленную в рот пустышку. Платком завязали лицо. Третью пелёнку повязали на голову как косынку, а четвёртую повязали по-крестьянски.
Нянечка взяла меня за руку и куда-то повела.
Я перебирала ногами, шагая в полной темноте и гадала, что произошло за время моего отсутствия в группе и чем мы будем заниматься сегодня.
Спустившись по двум лестничным пролётам и несколько раз повернув мы остановились. Нянечка отпустила мою руку и чуть-чуть подтолкнула в спину. Тут же за руку взялась другая взрослая рука и меня повели дальше. 

[Алёнушка]

Классный рассказик!!! )) Спасибо за публикацию, оказывается есть ещё рассказы от этого автора, которые я ещё не читала.

Он новый???

[Deniska95]

Классный рассказик!!! )) Спасибо за публикацию, оказывается есть ещё рассказы от этого автора, которые я ещё не читала.

Он новый?

честно не знаю,наткнулся случайно на него но похоже он новый

[ALD11]

интересный рассказ

[RedTF]

Удивительно что я его не заметил сразу, рассказ очень понравился, а есть продолжение или где можно почитать ещё рассказы этого автора?

[Yuki]

Весело. Интересно как они выловили подругу.:)

[малыш]

хороший рассказик приятно было перечитать. по моему есть у него продолжение если не ошибаюсь. там должно быть катание на лошадке-качалке.

Изменено 30 ноября, 2022 пользователем малыш

[gragor]

Очень интересно!

[Симкамасечка]

Интересно