Школа девочек

[пеленашка 83]

 Это старый рассказ, наверно один из первых которые я прочитал в инете. Кто автор к сожалению не знаю.                                                                                                                                                            

Школа девочек

Ты все запомнил?,- голос мамы был строгим и не терпящим возражения. Марина и Ира старше тебя и ты должен их слушаться беспрекословно. Всегда и во всем. Если ты будешь непослушным, если хотя бы один раз не сделаешь все, что тебе велят, я разрешаю девочкам наказать тебя так, как они сочтут нужным. И если ты еще хоть один раз вырвешь у них руку, переходя улицу, они сразу же наденут на тебя постромки - ты меня понял? Вот смотри - я даю их Ире и она возьмет их с собой в дорогу.
Ира и Марина - мои двоюродные сестры. Когда происходили эти события, мне было неполных восемь лет, Ире - 11, а Марине 17 и она только что окончила школу. Жили мы в одном подъезде и даже на одной лестничной площадке - дверь в дверь, так что сестрички нянчили меня с младенчества. А поскольку я у мамы был единственный, и воспитывала она меня одна, то помощь сестер и тетки была ей как нельзя кстати. Нельзя сказать, чтобы Маринка с Иришкой относились ко мне плохо или жестоко - вовсе нет. Напротив, они нежно любили меня и баловали до безобразия. Три четверти всех сладостей скамливались мне, меня одевали и переодевали по десять раз на дню, причесывали, кормили с ложечки, со мной играли, меня укачивали, мне дарили игрушки, читали книжки...

Однако была у этой идиллии и оборотная сторона. Во-первых, мне раз и навсегда была отведена роль бесправного младшего - несмышленного младенца, которого нужно оберегать и тетешкать. С годами эта роль не только не изменилась, но и упрочилась. А во-вторых, моя мама очень хотела девочку... Не было дня, чтобы я не слышал от нее: "Эх, если бы не этот краник... Нет, ну посмотри, какой ты хорошенький. Господи, какая из тебя получилась бы девчонка. Вот так бы взяла и откусила бы напрочь эту противную игрушку". Если же я был без трусиков - а дома, лет до 11-12, я ходил без них почти всегда, то сожаления эти сопровождались и покусыванием "противной игрушки", иной раз нешуточным, доводившим меня до рева... Гардероб, из которого вырастали сестрички, их платья и ночные сорочки, их куклы, мишки, наборы игрушечной посуды и мебели и прочее наследство оказались дополнительным соблазном.

В результате, первые в жизни брюки я надел в семь лет - утром первого сентября, перед походом в школу. За день до этого, мама, сильно всплакнув, отрезала мою роскошную косу до колен и соорудила мне что-то вроде то ли короткого каре, то ли длинной мальчишеской прически. С непривычки, в брюках и с короткой стрижкой, я чувствовал себя стесненно и страшно неудобно, и дня через четыре позорно описался в классе, на переменке, не сумев справиться с непривычной одежкой. Позорища прибавила и помощь Маринки, которую срочно из коридора вызвали девчонки-одноклассницы. Маринка кликнула Иришку, а Иришка сбегала к их маме, тете Наташе, работавшей в той же школе; из группы продленного дня принесли две простыни и два одеяла , а соседка по парте, Света, развязав свой роскошный бант, одолжила ленту в качетве свивальника. Прямо на учительском столе меня, плачущего от испуга и унижения, раздели, обтерли насухо и туго спеленали. Маринкин шарф и пояс от Ириного пальто довершили дело, превратив меня в хнычущий сверток, который Маринка и ее ухажер Слава отнесли домой. Оказавшись в привычной обстановке я постепенно успокоился, и получив любимого мишку и соску с теплым молоком, совершенно измученный, заснул на руках у Маринки...

История эта имела и последствия. Трое одноклассниц, Света, Люда и Катюша взяли меня под свою опеку, защитив от агрессии мальчишек, но вместе с тем и полностью подчинив себе. На переменах они чинно выгуливали меня по школьному двору, держа за руки, или пропустив под мышками длинный шарф, хвастались мной, как дорогой куклой, а делать "пи-пи" и "ка-ка" водили в женский туалет, где заодно позволяли всем своим подружкам подробно рассмотреть, потрогать и обсудить чем именно я отличаюсь от девочки и от других мальчиков. Впрочем, роль живой куклы была мне привычна, я воспринимал ее как должное, без возражений подчинялся и сестрам и одноклассницам, зная что неподчинение повлечет наказание.

Но вернемся к моей маме, строгим голосом велевшей мне во всем слушаться сестер. Собственно говоря, ее приказ был излишним. Я был на редкость послушным ребенком. И руку у Ирины, переводившей меня через дорогу я тоже не вырывал - она просто выскользнула, вспотев. Строгость приказания была вызвана тем, что мама, никогда раньше не отпускавшая меня от себя, решила посвятить отпуск ремонту в квартире, а меня отправить на море, доверив присмотр за мной Иринке с Маришкой. И вот, в день отъезда, три моих повелительницы, усевшись в кресла и поставив меня перед собой, проводили последний инструктаж. Постромки, которые Ира тут же положила в сумку, многозначительно помахав ими передо мной, были мне тоже не в новинку. Сестры надевали их мне на прогулке при малейшей провинности. А инструктаж тем временем продолжался. 
- С Мариной поедут ее подруги Вера и Алла,- продолжала мама. Это взрослые девочки, для тебя они - тети. Ты должен их слушаться так же, как Марину и Иру и у них есть такие же права наказывать тебя, как у твоих сестер. Марина, Вера и Алла уже взрослые и у них свои интересы, они не смогут сидеть с тобой все время. Поэтому заниматься тобой будет в основном Ира. Запомни хорошенько - Ира тоже старше тебя и ты должен ее беспрекословно слушаться. Сейчас она соберет тебе игрушки, оденет тебя в дорогу, и мы поедем на вокзал - нам уже пора. Рюкзачок для игрушек, нести который предстояло мне, стояла уже наготове. По приказу Иры я сдул и уложил в него большой пляжный мяч, набор формочек для песка и приданное для Маши - большой куклы, игры с которой мои сестры всячески поощряли и одобряли. Саму Машу я, повинуясь приказаниям Иры, старательно запеленал, перевязал розовой ленточкой и уложил рядом с рюкзаком. 
- Теперь оденем тебя,- сказала Ира, потянув за завязку рубашки. Раздевайся. Стянув через голову свою обычную домашнюю одежду- немного не доходившую до колен, тесноватую рубашку в синий горошек, с завязкой сзади, и с длинными рукавами, которые, при необходимости, тоже можно было завязать оставив руку внутри, я остался перед сестрой нагишом. Впрочем, Иры я ничуть не стеснялся. Гм, что же тебе одеть? Это мы уложили... и это тоже,- задумчиво бормотала Иринка, роясь в шкафу. Иди пока пописай перед дорогой, а то сейчас горшок упакуют. Присев на горшок (писать стоя и пользоваться унитазом мне было запрещено раз и навсегда, под угрозой наказания) и вынеся его в туалет, я получил дорожную одежду: очень кружевные белые трусики и тесные шелковые брючки розового цвета, застегивающиеся сзади (и то и другое - иринкино наследство). Брючки были явно малы и Ира едва застегнула их на мне. Затем, приказав лечь на кровать, застегнула у меня на лодыжках девчоночьи босоножки на танкетках. Сверху, после некоторого раздумья, была надета очень свободная и очень прозрачная блузка в широкими рукавами, но короткая, оставлявшая открытым пупок. Туалет завершила заколка в волосах (они тебе в глаза лезут!). Критически оглядев свое творение и осведомившись у Марины, осталось ли время до выхода, Ирка разула меня и, снова уложив на кровать, накрасила ногти на ногах ярким лаком. Вошедшая в комнату мама одобрила идею и взяв меня на руки подошла к зеркалу. 
- Как тебе все же идет быть девочкой, малышка,- сказала она, давая мне разглядеть получившийся результат. Впрочем, скоро ты вырастешь, и с девчачьей одеждой будет покончено,- вздохнула она. В этот момент в прихожей раздался звонок и я услышал голоса Веры и Аллы. Их багаж уже лежал в машине отца Веры, который отвозил нас на вокзал. Вера, крупная и высокая девушка, видевшая меня впервые, тут же подхватила меня у мамы. А поскольку брючки надетые на мне были очень скользкими, то ей пришлось взять меня двумя руками, как младенца. Грудь у Веры была крупная, с большим темным соском, просвечивавшим сквозь тонкий лифчик, и лежа у нее на руках я подумал о том, что этот сосок скоро окажется у меня во рту. Во всяком случае Алла, часто приходившая к нам, очень любила вместе с сестрами поиграть со мной в большого младенца. И не только Алла. Младенческие пеленки никак не оставляли меня. Лежать в них я очень не любил, но моего мнения никто не спрашивал. Все подружки мамы и тети Наташи, ожидавшие прибавления семейства, учились пеленать, тренируясь на мне, а после подолгу сидели на кухне, болтая и покачивая "младенца" на руках. И почти все они, включая и мою будущую учительницу Ларису Дмитриевну, давали мне для успокоения пососать грудь. Это меня и вправду успокаивало, и я, вдоволь наревевшись к тому времени, тут же засыпал. Мы спустились к машине. Вера так и не отпустила меня с рук, так что Машу, рюкзачок и босоножки подхватила Ира. Так же, на руках у Веры, я попал в купе поезда. Впрочем, то как она меня тискала, мне понравилось. В купе меня тут же отправили не верхнюю полку, чтобы не мешался под ногами. А чтобы я ненароком не свалился вниз, Ира, перехватив меня поперек живота тонким матерчатым поводком, привязала другой его конец к ручке в стене купе. В таком виде, с Машей в руках и развлекаемый иногда сестрами и их подружками, я и провел следующие часа полтора.

Поезд уже вовсю набирал ход. Маринка и Алла вышли покурить в тамбур, Ирка, улегшись на другую верхнюю полку, уткнулась в какую-то книжку, а мне захотелось пить. Вера налила было воды, но Ирка, оторвавшись от книжки остановила ее, и достав из сумки соску с холодным чаем, протянула ее мне. Попив чаю, я тут же захотел писать, о чем и заявил Ире. 
- Давай я отведу тебя в туалет,- предложила Вера. 
- Не надо,- снова вмешалась Ира. Саша у нас ходит только на горшок. Горшок был извлечен на свет и поставлен на столик. Меня отвязали, и сняв брюки и трусики усадили на него. 
-Так это мальчик? - удивилась Вера. А я-то подумала, что Сашенька - девочка. 
Ира отправилась выносить горшок, а я, уже в одной блузке, очутился на руках у Веры. Без тесных брюк мне стало гораздо удобней, а Вера, играя пальцами с моей писькой и ласково похлопывая по попке, расспрашивала меня, сколько мне лет, учусь ли я в школе, люблю ли я маму и сестер и как они со мной обращаются. К приходу Ирки, Марины и Аллы она уже была полностью в курсе всех моих дел. 
- Классная у вас кукла, - сказала она обращаясь к Маринке. Я бы и сама хотела такую. Жаль только, что мальчик вырастет и перестанет быть таким нежным. Представляешь, ведь эта маленькая писька станет большой и волосатой. 
- А ты, Сашенька, обратилась она ко мне,- кем ты сам хочешь быть - мальчиком или девочкой? 
- Девочкой,- выдохнул я. 
- Бедненький, - поцеловала меня Вера. Ну ничего, не расстрайвайся, ты ведь выглядишь почти как девочка. А пиписька у тебя совсем-совсем маленькая. Может, стоит ее просто отрезать? Она легонько сдавила ее двумя пальцами, изобразив ножницы. Вспомнив мамины мечты и их продолжения, порой весьма болезненные, я испуганно поджал ноги, пытаясь защититься. Но Вера истолковала мое движение по своему: 
- Ах ты, малышка,- ласково сказала она, перехватывая меня другой рукой под попку и укладывая на колени, так что мое лицо уперлось в ее грудь. 
- Ты хочешь пососать сисю у теты Веры? Подожди маленькая, я только лифчик расстегну. Передав меня сидевшей напротив Марине, Вера расстегнула верхнюю пцговицу у своей блузки с короткими рукавами и ловко извлекла из-под нее лифчик. Груди у нее были даже больше, чем мне показалось вначале, а сосок оказался просто огромным. Я осторожно коснулся его губами и втянув в рот, сделал несколько сосательных движений. 
- Сильнее,- потребовала Вера, и по-хозяйски, легонько, но уже чувствительно, хлопнула меня по попке. Я изо всех сил заработал губами и языком, чувствуя как сосок напрягается у меня во рту. Одновременно я почувствовал, как палец тети Веры тихонько продвигается в мой задний проход. Непроизвольно я сжал анус. Палец вышел из моей попы и Вера снова начала нежно играть с моей писей. Мне было приятно и я расслабился, целиком отдавшись сосанию. А через некоторое время обнаружил, что тетя Вера водит своим пальцем в моей попке, и что мне это нравиться. Это, впрочем, заметила и она. 
-Марин, смотри,- окликнула она сестру. А ведь Сашеньке нравиться то, что я сейчас делаю. Вы с Ирой так никогда не пробовали? 
- Нет, - ответила Марина, и сказала что-то еще, но продолжения фразы я не расслышал. Вера снова шлепнула меня - на сей раз довольно больно, и велела не отвлекаться. 
- Ира,- обратилась она к другой моей сестре, сними пожалуйста с малышки заколку, она колет мне грудь. Заколка тут же была снята, а вместо нее Ирина надела мне на голову чепчик, плотно закрывающий уши и осторожно, чтобы я не выпустил верин сосок, завязала его под подбородком. Звуки разговора стали неразборчивы и я сосредоточился на вериной груди и ее пальце, проникавшем в меня уже на всю его длину. Через какое-то время Вера осторожно отодвинула меня от груди и усадила на колени, лицом вперед. Меня переодели, надев взамен блузки одну из домашних рубашек, несколько перешитых для поездки. Рукава ее были застрочены а кроме завязки на вороте была добавлена еще одна, пропущенная под мышками. Чепчик тоже перевязали потуже, а ноги спутали, надев на лодыжки матерчатые "наручники", точнее наножники, в виде восьмерки с затягивающимися кружочками, сшитые из такой же плотной ленты, как и поводок, которым Ира привязывала меня в верхней полке. Глянув в сумку, откуда Иришка доставала все это добро, я увидел, что сестры всерьез подготовились к поездке - недаром целую неделю то одна, то другая целыми днями строчила на машинке. 
- Мороженое, кому мороженое,- раздалось из коридора. 
Алла, выйдя на голос, принесла пять порций. Четыре разобрали мои няньки и повелительницы, а пятую Марина переложила в бутылку из-под чая. Алла, усадив меня к себе на колени, дала мне соску с тающим мороженым, а Марина села рядом с ней. Вскоре я почувствовал, как в попку ко мне осторожно проник ее палец. Он был тоньше вериного, но с длинным ногтем, и хотя Марина двигала пальцем очень осторожно и ее ноготь не причинял мне боли, острый предмет в столь неподходящем для этого месте испугал меня. Я засучил спутанными ногами и протестующе замычал, пытаясь языком и руками вытолкнуть изо рта соску. Соска осталась на месте, а мои руки Алла ловко прижала своей, лишив меня возможности сопротивляться. Но палец из попки исчез. 
- У тебя же ногти,- услышал я Верин голос. Пусть лучше Иришка попробует. И не надо так сразу, Ира. Ты сначала поиграй с его писей. 
Усевшись на место Марины, Ира осторожно стала перебирать мою письку своими пальчиками. 
- Отчего она у него такая маленькая?- снова спросила Вера. С ней что-то сделали? 
Писька у меня и вправду была очень маленькой, даже для восьмилетнего ребенка. Я радовался этому, зная, что это нравится маме. Хотя в школе меня водили в женский туалет и сравнивать мне было особенно не с чем, но девчонки, разглядывавшие меня, всегда говорили, что она очень мала. Да и сам я несколько раз на прогулке видел как переодевали уписавшихся мальчиков 2-3 лет. Письки у всех у них были явно больше моей - а ведь я был намного старше. Может быть, она у меня и не будет расти,- думал я. - Может быть, я все-таки вырасту девочкой, на радость сестрам и маме? 
- Специально - ничего,- ответила Марина. Мы, правда, всегда надеваем ему очень тесные трусики, но дома он трусиков не носит совсем. 
- Тесные трусики - это правильно, - согласилась Вера. Но он должен носить их постоянно и одного этого недостаточно, Марина и Вера тут же перешли к делу. С меня сняли путы, которые Ира с Мариной называли "брыкалкой" и вновь надели те же кружевные трусики, что и утром, причем Вера сама проверила пальцем то, насколько они тесны и осталась недовольна. Свернув два или три носовых платка она подложила их мне в трусы, так что моя писька и без того стиснутая, оказалась туго сдавлена. Я задергал ногами, но Вера тут же спутала их мне вновь. 
- Что случилось, маленькая? - спросила она, отстранив руку Аллы, державшую соску. Тебе неудобно? 
- Да, Вера - захныкал я, - мне неудобно и немного больно. 
- Ты должен называть меня тетей, - поправила меня Вера. 
- Ну-ка, еще раз скажи, удобно ли тебе? 
- Мне очень неудобно, тетя Вера. 
- Потерпи, моя маленькая. Скоро ты привыкнешь. Это нужно для того, чтобы из тебя получилась девочка. Ты ведь хочешь быть девочкой? 
- Да. 
- Тогда ты должна слушаться меня. Мне уже приходилось делать девочек из хорошеньких послушных мальчиков. Дай-ка я посижу рядом с тобой. Соска с растявшим мороженым вернулась на место. Вера, доев свою порцию и вытерев руки, достала тюбик с каким-то кремом, густо смазала указательный палец и поменялась местами с Ирой. Одной рукой она твердо взяла меня за спутанные ноги, подняв их вверх и заставив немного согнуть в коленях, после чего смазанный палец другой, сдвинув в сторону тонкую полоску трусов, упруго и уверенно вошел в мой задний проход. Ощущение на сей раз было приятным с самого начала. Даже легкое жжение от крема воспринималось как удовольствие. Тем временем мороженное в бутылочке кончилось, и Алла, отставив ее в сторону, запустила руку под блузку. 
- Не надо, тетя Алла, пожалуйста,- взмолился я. Я устал сосать, а вы захотите, чтобы я сосал сильно. 
- Устал?,- переспросила Алла. А может быть, тебе не нравится моя сися? Ну-ка, говори - у тети Веры сися вкуснее? Только честно. 
Я растерянно молчал. 
- Ну ладно,- сказала Алла,- так и быть, ты пососешь мою сисю позже. А пока у меня есть для тебя подарок,- с этими словами она достала из сумочки очень красивую прозрачную коробочку. На свет появилась соска-пустышка на красивой розовой ленте, но очень большая, явно не предназначенная для младенца. 
- Сейчас ты положишь ее в свой ротик,- сказала Алла, - и никогда не будешь вынимать ее сам. Если тебя надо будет покормить или мы захотим поиграть с тобой, мы вынем ее. А если тебе что-то понадобится, ты должен будешь как-нибудь привлечь наше внимание, например, помычать и тогда кто-то из нас вынет соску из твоего ротика. Но если ты достанешь ее сам - будешь наказан. Ты меня понял? 
Я смог только кивнуть, потому что как только я приоткрыл рот для ответа, Алла вставила в него соску. Она оказалась земляничной на вкус, а ее форма не позволяла ее легко выплюнуть. Марина, Вера и Ира подарок Аллы одобрили. Остаток дня я провел сидя поочередно на коленях то у одной, то у другой Марининой подруги и развлекаемый Иркой, читавшей мне сказки из книжки . Затем запеленатая кукла Маша была вручена мне и я , к восторгу моих нянек, долго качал ее на руках - единственное, что позволяли зашитые рукава рубашки. Потом меня покормили с ложечки взятым в дорогу творожным сырком, после чего тетя Алла все-таки заставила меня сосать ей грудь - сначала одну, а потом и вторую. Следом за Аллой, Ирка решила дала мне и свой едва наметившийся бутончик. Уложив меня наверх и привязав, она лягла рядом. Посасывая ее грудь я вскоре заснул.

Проснулся я уже с соской во рту и на руках у Веры. За окном было темно, а три другие девицы, разбирая постели, вяло спорили о том, с кем из них я буду спать. Ирка тут же заявила, что я брыкаюсь во сне и что спать со мной можно только тогда, когда я крепко спеленат - во всяком случае если меня уложат спать с ней, то она требует чтобы меня запеленали, причем, как можно туже. Марина, пожалев меня, и сказав, что в купе и без того жарко, предложила Ирке улечься со мной валетом, от чего та вначале наотрез отказалась, но затем, перешепнувшись о чем-то с Верой все же согласилась. Марина и Алла забрались на верхние полки. Вера поставила на стол горшок и усадила меня на него. Я тут же пописал. 
- Тебе надо и покакать, Сашенька, - обратилась она ко мне. 
Я замычал и Вера вытащила соску у меня изо рта. 
- Я не хочу какать, тетя Вера! 
- Ничего, маленькая, сейчас захочешь. 
Вставив соску на место, Вера взяла меня на руки и умелыми, сильными руками принялась массировать мне живот. Затем она намотала на палец вату и густо намазала ее кремом. Поставив меня ноги и заставив нагнуться, Вера ввела получившийся тампон мне в попку и оставив его там, снова усадила меня на горшок. Это подействовало. Через несколько минут Ира вынесла полный горшок, а когда она вернулась я уже лежал привязанный на нижней полке. Перед тем как уложить меня спать, Вера тщательно протерла мне попку и вся промежность носовым платком, смоченным лосьоном и надела новые трусики, оказавшиеся еще более тесными чем прежние. Брыкалку она надевать мне не стала, но чепчик и рубашка с зашитыми рукавами остались на мне. Ирка присела у меня в ногах, поглаживая мне ступни. Потом она поцеловала их и взяв в рот большой палец моей ноги принялась его тихонько сосать. Ощущение было очень необычным. Сестры никогда не делали раньше со мной ничего подобного. Поиграв со мной так некоторое время и перепробовав все мои пальцы, Ира уляглась валетом, так что ее ступни рядом с моим лицом. В это время тетя Вера тихонько вытянула у меня изо рта соску а Ирка сунула не ее место свой большой палец. 
- Пососи Ире пальчик, маленькая,- шепнула мне Вера. Тебе ведь понравилось, как она сосала пальчики тебе. 
Я стал сосать палец сестры, это было странно, но не противно, а напротив, скорее приятно. Через некоторое время Ира сменила ногу. Потом вытащила у меня изо рта и второй палец и сев рядом со мной, сунула на место соску. 
- А теперь дай ее мне,- шепнула Вера. 
Отвязав, Ирка передала меня через проход прямо в Верины объятия. Соску сменила грудь с большим соском. Однако улежать рядом со мной на узкой полке Вере было непросто и через некоторое время она со вздохом встала. 
- Ты и вправду сильно брыкаешся, моя девочка,-сказала она. Придется все же спеленать тебя на ночь. Ира, где у тебя пеленки? 
- Тетя Вера, не надо,- захныкал было я, но Ира уже расстилала ненавистное младенческое приданое. Вера запеленала меня очень ловко и быстро, да так, что я и вправду не мог пошевельнуться, поле чего ее грудь снова оказалась у меня во рту. Вскоре я заснул и уже не просыпался до утра.

Проснувшись, я обнаружил что все еще держу во рту набухший сосок и тут же зачмокал, опасаясь быть наказанным. В следующее мгновение,я понял, что уже утро, а я, все еще в пеленках, лежу на руках у Марины. Кроме того, я почувствовал, что описался. 
- Кажется, нашу девочку надо переодеть,- услышал я голос сестры. 
Меня распеленали, сняли промокшие трусики и рубашку, подол которой я тоже намочил. Я лежал на чистой пеленке совершенно голый, в одном только чепчике и с соской, которую мне вложили в рот, как только я выпустил их него Маринину грудь, и игрался своими пальчиками на ногах, ногти которых были накрашенны ярким лаком. А четверо моих воспитательниц обсуждали меня, немало не смущаясь тем, что я слышу их беседу. 
- У нее очень смазливое личико, - услышал я голос Веры,- и выучку она проходит с младенчества. Получилась бы первоклассная девочка, даже лучшая чем Женечка, с которой вы сегодня познакомитесь. Ведь Женечка, еще будучи мальчиком, попал к моей тете довольно поздно, ему уже было лет 10 - но Зина все же добилась отличных результатов, поскольку почти сразу сделала главное. Одними только тугими трусиками проблему не решить. Вы должны решиться - как ты, Марина? 
- У него все же есть мама,- неуверенно ответила моя сестра. Принимать такое решение без нее... 
- Что ж, я тебя понимаю. Подумай, посмотри на Женю, потом, вернувшись, поговори с его мамой. Я не думаю, что она будет возражать. В конце концов, она сама стала воспитывать Сашеньку как девочку. И, пожалуйста, не назвай ее "он" - это принципиально важно. Сашенька - она, а этот прыщик (тут верин палец коснулся моей письки), от которого давно пора избавиться, ничего не решает. Как она ходит в школу - как мальчик? 
- Да. 
- Это была ошибка. Впрочем, она только окончила первый класс, так что все еще можно поправить. Тут Вера заметила, что я, напуганный их разговором, прикрыл письку руками. 
- Куда? Нельзя! Вот тебе, вот тебе, противная девчонка! И верина рука нанесла мне по голой попке несколько весьма болезненных шлепков. 
- Разве сестры не говорили тебе, что ты не должна даже случайно прикасаться к своей письке? 
Я корчился от жгучей боли, сучил ногами и пытался кричать, что, впрочем, удавалось мне плохо - мешала соска, вытолкнуть которую изо рта оказалось не так-то просто. Но тут Алла вынула из моего рта свой подарок. 
- Ты все понял?,- спросила она. 
- Ты не будешь больше трогать эту противную письку, которая тебе только мешает? 
Глотая слезы,я помотал головой. 
- Вот и хорошо,- подытожила Вера. Мы уже почти приехали, так что сейчас оденем тебя и пойдем к моей тете Зине. Но ты описалась ночью как совсем маленькая девочка. Так что отныне и одевать мы тебя будем как маленькую. Мне одели легкое и очень короткое синее платьице на бретельках, вместо чепчика повязали платок, а на ноги натянули белые гольфики. Ни трусиков, ни обуви надевать не стали, так что путь от поезда до неведомой тети Зины мне предстояло проделать на руках, скорее всего - на Вериных. А пока поезд еще не прибыл, мне дали понянчить Машу. На сей раз, поскольку руки у меня были свободны, Ира заставила меня перепеленать ее и "дать Маше пососать молочка" - спустив бретельку приложить ее к моему соску. Девицы от этого зрелища пришли в возбуждение и оставшийся час-полтора до прибытия я непрерывно сосал грудь у всех по очереди, включая и Ирку, передаваемый из рук в руки. Наконец, показался вокзал. 
-Смотрите, Зина нас встречает,- сказал Вера. И Женечка с ней.

 

[1234 12]

Очень понравилось. Интересно а продолжение есть ?

[МрТостер 7]

Крутая история.

[АлексБрагин 1]

Я тоже хорошо помню этот рассказ, и тоже считал его одним из лучших в теме. Даже странно, он вовсе не какой-то заковыристый, все, кажется, просто, однако простота там по делу, к месту, и все в хорошей пропорции. Короче - хороший рассказ он и есть - хороший рассказ!   

[Yuki 28]

Технично

[pterax 36]

интересный рассказ я сам хотел бы оказаться в руках у этих девушек 

[Dante 0]

Брррр загубленные судьбы бррр